Но что заставило испугаться уже и меня, так это то, что спустя мгновение я увидела этот самый хлыст у себя в руке. От неожиданности я попыталась разжать руку, бросить его, но не могла — рука не желала разжиматься.

Меня захватила паника, что Арэя вновь займет свое тело, и теперь уже я буду взирать на ее преступления из зеркала. Мне даже показалось, что все так и есть. Перед глазами пробежали сцены ее прошлых издевательств над врагами и подданными, а в ушах зазвучал сумасшедший смех.

— Моя королева?.. — голос Теодора вернул меня в реальность, и я наконец смогла отбросить плетку.

Как там назывался самый популярный метод воздействия? Кнут и пряник.

— А тебе, я смотрю, не терпится, — почти пропела, стараясь скрыть нервозность.

Кнутом орудовать я пока не способна, так что попробуем пряник. Привстав на цыпочки, я осторожно коснулась плеч мужчины. Он был напряжен, мускулы буквально закаменели, он явно ожидал ударов, а не осторожных поглаживаний. Кожа пленника была влажной. Интересно это он так взмок от волнения, или Крысеныш его помыл перед играми?

— Приятнее, когда игрушки чистые, — фыркнула Арэя в ответ на мой удивленный взгляд.

Я запустила руку вельту в волосы и поиграла шелковистыми русыми прядями. Они оказались мокрыми и спутанными настолько, что, убирая ладонь, я чуть не оставила Теодора без клока волос.

— Надо бы тебя расчесать… — Я и не заметила, что озвучила эту мысль. Вельт, не ожидавший такого, вдруг подавился и закашлялся. — Постучать тебя по спинке? — участливо спросила я.

— Спасибо, не надо… — сбивчиво ответил мужчина, пропустив привычное обращение «моя королева».

— Постучи ему везде! — огрызнулась Арэя из зеркала. — Как на тебя слуги будут смотреть, если он выйдет из комнаты для игр без травм?

Я задумчиво мазнула взглядом по полкам. Какой бы стервой ни была королева, но она все-таки права: полностью выходить из образа опасно. На одной из полок я заметила россыпь блестящих камней. Подойдя ближе, поняла — камни всего лишь украшали наконечники острых зубастых зажимов, чем-то похожих на металлические прищепки. Нацепила один из них себе на палец — чувствительно, но не слишком. То, что надо!

Снова коснулась волос пленника, обнажая левое ухо. Лишенный возможности видеть, Теодор явно ожидал подвоха. Я привстала на цыпочки, поддаваясь темному порыву, который требовал жестких действий, решительности, наслаждения чужими муками.

— Как ты смотришь на то, чтобы стать чуточку красивее? — с этими словами я лизнула мочку уха Теодора и прицепила на нее первый зажим.

Он повис камушком вниз, как огромная серьга.

На теле вельта не дрогнул ни один мускул. Лишь чуть участившееся дыхание выдало, что я действую правильно.

— Небесные твари! — Арэя выразительно покрутила пальцем у виска. — Ты вообще в курсе, куда эти зажимы цепляются на самом деле?

Проследив за направлением ее взгляда, я чуть не выронила красивые прищепки: «Оу». Но тут же назло ведьме подумала: «Мои зажимы, куда хочу, туда и цепляю!»

Я обошла вельта, встала перед ним и, лизнув кожу на ключице, прицепила зажим там, а затем еще несколько рядом. Сверкающие камни действительно смотрелись диво как хорошо. Я цепляла их и сопровождала это легкой лаской и поцелуем. И по тому, как порозовело до того хмурое лицо мужчины, как реагировало его тело, понимала, что действую правильно.

Поняв, наконец, что происходит и чего я добиваюсь, Теодор дернулся в путах:

— Я думал, ты хотела меня наказать, — почти прошипел он, раздосадованный реакцией своего тела.

— А что же я делаю, по-твоему? — промурлыкала я и начала легкий массаж плеч, плавно спускаясь ниже.