Ерошу волосы рукой, чтоб мозги не так клинило, и всматриваюсь в лицо родителя.

– Почему именно та комната?

Долгое время это была спальня родителей – до тех пор, пока они не разбежались по разным углам; в нашем доме было ещё как минимум две свободные гостевые – так почему именно эта?

– Чтобы девочка была к тебе ближе, – пожимает плечами отец.

Плохая идея.

– Мне не нужна внештатная нянька...

Вряд ли девчонка справится с этой ролью, какой бы по характеру она ни была; а ещё мне чертовски жаль девушку, хотя я её ещё даже не видел, но на губы сама собой наползает саркастичная ухмылка.

В этом доме её ждёт ад... в моём лице.

4. Глава 3. Карина

26 августа 2019 года, понедельник

Дурацкое распределение испоганило мне, по сути, всё лето.

Я отвлекалась на всё на свете, чтобы не думать о нём, но мысли то и дело перескакивали, пытаясь высчитать «чёрную» дату. Поэтому, когда папа предложил помочь ему с планированием ремонта больницы, я согласилась, даже толком не подумав, а после ещё и изъявила желание принять участие непосредственно в самом ремонте. Пока строители занимались крыльцом, а кровельщики орудовали на крыше, я и ещё несколько волонтёров занялись покраской стен и полов. Завязав волосы в хвост, чтоб в глаза не лезли, я нацепила кепку козырьком назад и всунула в уши наушники – с музыкой мне всегда работалось легче – с головой погрузившись в работу, напевая песню и временами подтанцовывая.

«Well, I will be the strongest that he ever knew

And I will be there when he needs a love strong enough»[1]– мурлычу себе под нос, в очередной раз выполняя парочку базовых шагов сальсы.

Чтоб я ещё раз затыкала на работе уши – да ни в жизнь.

Горячие ладони на своей талии чувствую не сразу – только когда пальцы чуть стискивают её, сгребая рубашку в кулаки; от неожиданности ахаю, разворачиваюсь к смертнику, которому взбрело в голову тут руки распускать, и гневный рык застревает в моём горле.

На меня смотрят горящие глаза... Сергея Михайловича.

Я бегло осматриваю коридор, который на моё счастье оказывается совершенно пуст – наверно, пришло время обеда, но я так увлеклась работой и танцами, что всё пропустила. Приходится приложить недюжинные усилия, чтобы вырваться из цепких пальцев мужчины, оттолкнув его, и отскочить подальше.

– Вы совсем с ума сошли? – шиплю в ответ на беспардонное поведение.

Но Климов совершенно не выглядит виноватым – скорее, даже наоборот: его лицо говорило о том, что из его рук только что вырвали любимую игрушку.

– Ты права, – неожиданно соглашается, но я рано радуюсь. – Ты меня с ума сводишь – не сдержался.

Господи, да что ж такое-то!

– Вам лучше не приближаться ко мне, Сергей Михайлович, – делаю акцент на его инициалах. – Я, конечно, забочусь о репутации своего отца, но даже это меня не остановит от того, чтобы как следует вам врезать.

Климов насмешливо прячет руки в карманах брюк.

– Дерзкая... Мне нравится, когда ты такая, хотя раньше не замечал этого за тобой.

С трудом удерживаюсь от того, чтобы не уронить челюсть на пол: у кого ума хватило подменить благоразумного человека на эту невменяемую копию?

Говорят, понедельник – день тяжёлый.

Никогда не верила в эту чушь – хотя бы потому, что во многом от нас самих зависит то, каким будет день и вся жизнь в целом. И не понимала тех нытиков, которые ждут новой недели или нового года – вроде, после этого жизнь сама по себе пойдёт, как по маслу, ага. И, может, продолжала бы свято верить в свои убеждения, если б не неадекватное поведение человека, которого я больше, чем как коллегу отца никогда не воспринимала.