Вслед за стеной мы свернули направо. Потом еще раз направо. Теперь мы шли в направлении, строго противоположном тому, в котором начинали свой путь. Беньямин настороженно поглядывал по сторонам и прислушивался, я – тоже. И все же, когда среди темной листвы раздался едва слышимый шорох и мелькнул какой-то отблеск – я не сразу поняла, что происходит. 

Бен тоже услышал шелест, начал поворачивать голову в сторону, откуда донесся звук, и одновременно приседать, но… он делал это слишком медленно!

Какая-то заостренная железная штуковина, похожая на наконечник стрелы или большой гвоздь, уже прикоснулась к виску парня, когда я, понимая, что ничего не успеваю сделать, пискнула в отчаянии:

– Замри!

В это короткое слово я вложила всю силу горя, которое ощутила, когда поняла, что могу потерять едва обретенного напарника…

...замерло все. Сам Беньямин. Острый предмет, уже оцарапавший кожу парня. Даже лишайники перестали мерцать: их свет застыл, будто увяз во внезапно заледеневшем воздухе. 

Я повела головой из стороны в сторону, не веря своим глазам: это мой приказ так сработал?! И как мне потом все вернуть обратно?

Хотя нет, не все.

Я потянулась к зависшему у головы напарника предмету. Зажала его в кулаке и плавно, стараясь не расширить рану, отвела острие от виска Бена. 

– Отомри! – скомандовала тихонько, готовясь в любой момент снова попытаться все заморозить. 

Видимо, получилось у меня не очень уверенно, потому что ничего не изменилось. Бен стоял все так же неподвижно. Немного подумав, я решила, что, наверное, так даже и лучше: кто знает – вдруг сразу после того, как время снова двинется своим ходом, из кустов вылетит еще несколько таких гвоздей? 

Обойдя друга так, чтобы оказаться впереди его, я схватила парня за полусогнутые руки и потянула на себя. Сдвинуть с места закостеневшее тело оказалось непросто, но я справилась, оттащила его на пару шагов вперед, уложила на дорожку, присела рядом.

И в этот момент Беньямин зашевелился. 

С его застывшего лица сошло выражение немого ужаса и неверия. Вместо этого проступило изумление. Он потянулся рукой к виску, с недоумением взглянул на испачканные кровью пальцы, нащупал во внутреннем кармане своей куртки обычный носовой платок и прижал его к ране.

– Что ты сделала, Нель? Я видел, что в меня что-то летит, но не успел ничего предпринять. 

– Я… кажется, остановила время. Но сама продолжала двигаться. И успела поймать вот это, – я разжала ладонь и показала Бену стальной гвоздь.

– Арбалетный болт! – Напарник судорожно сглотнул, сделал несколько быстрых вдохов, потом сжал зубы и забрал болт из моей ладони. Покрутил его, пощупал, потыкал им в землю… – Настоящий. Не иллюзия.

– А разве иллюзия смогла бы расцарапать тебе кожу до крови?

– Нет. Не должна бы… – с сомнением ответил парень. – В любом случае, Нель, похоже, ты спасла мне жизнь. Не знаю, чем смогу отблагодарить тебя...

–Об этом мы подумаем позже, Бен. Сейчас меня больше пугает, что кто-то из нас мог погибнуть. Думаешь, это была ловушка?

– Скорее всего.

– Тогда, наверное, могут быть и другие, – я начала нервно оглядываться в ожидании новых неприятностей.

Беньямин, убедившись, что кровь остановилась, завернул арбалетный болт в испачканный платок, сунул сверток в карман и медленно поднялся с земли. 

– Опасные места еще будут. Наверняка. Никто не станет делать лабиринт ради одной, да еще и не самой надежной, ловушки. Нам придется изменить порядок движения, напарница. 

– Это как? – не поняла я. 

Раньше мы с Беном шли почти нога в ногу, я отставала от него на каких-то полшага.