Но снова я не о важном, не о гостинице.

- Так ты боишься? – шепчет Генрих на ухо. – Зря. Я, быть может, уже влюбился.

Закатываю глаза.

Как я и думала, у него все слишком просто. Многие мужчины такие. Ведь в нашем мире правят они, а не женщины.

- Кхм, - прочищаю горло, не зная, что сказать, и есть ли смысл?

Я совсем не понимаю Генриха. Не осознаю, что он за человек. А притяжение между нами только мешает.

- Ладно, я все понял, - восклицает вдруг он и придвигает себе стул, - завязываю с позерством. Ты права, нужно сначала о важном. Например, как сделать так, чтобы Киприот никого из нас не проклял, - Генрих задорно подмигивает, и я невольно не сдерживаю улыбку. – Брось, не такой я и эгоист. И сказал, что помогу вам с Робертом, не для красного словца.

5. 5

Через два дня мой день рождения. И впервые за много лет – это будет достоянием общественности.

- Закатим большой прием, позовем твоих соседей. Будут слюни пускать на меня, а потом рассказывать сплетни тем, кто не смог присутствовать, - примерно так рассуждал Генрих, когда мы это с ним обсуждали.

- И как это нам поможет? – скептически скривилась я.

- Как можно больше людей уверуют в нашу любовь и светлые чувства, моя дорогая, - на этом моменте король поднялся на ноги и положил руки мне на плечи. – Разве можешь ты в этом быть виноватой?

Я раздумывала недолго.

- Хорошо, давай начнем игру, - кивнула.

Но собственные мотивы Генриху не раскрыла. Пусть покрутится вокруг аристократок Ксандрии. Глядишь, оставит меня с Робертом в покое.

Я убеждена, большего мне не надо. Мое счастье здесь, в этой гостинице и сыне. Не хочу менять свой уютный маленький мир на место рядом с Генрихом.

Надеяться на призрачное счастье вблизи мужчины – не в моем духе. Мне неизвестны удачные союзы. Среди дальних родственников таких точно нет.

Говорят, мои родители любили друг друга. Между ними была и духовная близость, и та самая пресловутая химия. Но их удачный пример один среди многих неудачных.

Потому я выбираю привычную стабильность. Да и никто не обещал мне вечную любовь. Максимум моих надежд – не быть скормленной пираньям.

И совсем не больно внутри. Ревность иррациональна. Нельзя переживать за кого-то, кто никогда по-настоящему не был твоим.

- Розалинда, планы меняются, - захожу к помощнице, выплывая из мыслей, и «радую» ее новыми перспективами.

Девушка вряд ли счастлива, но вида не подает. После лекции о пользе молчания, она вообще старается лишний раз рта не раскрывать. За работу в наше время нужно держаться.

Сняв одну задачу со своих плеч, собираюсь в город. Есть у меня одна идея, которую нужно реализовать в одиночестве.

- Мама! Ты уезжаешь? – ко мне подбегает Роберт, когда я крадусь среди кустов в саду.

Заметил-таки. Глазастый мой.

- Я ненадолго, малыш, - провожу рукой по его волосам. - В аптекарскую лавку нужно заглянуть, микстура от простуды закончилась.

- Так, может, мы составим тебе компанию, Адель, - из-за еще одного куста появляется Генрих.

Тьфу ты. Его мне точно не надо.

- Нет! – слишком поспешно отвечаю. – Вам будет скучно.

Смягчаю свой отказ мягкой улыбкой.

- Ладно, - неожиданно легко соглашается Генрих. – Но завтра едем гулять вместе! Я тут совсем разленился. Проинспектируем приграничные земли.

- Как пожелаешь, - пожимаю плечами и сбегаю в карету.

Путь мой действительно лежит в аптекарскую лавку. И микстуру от простуды я обязательно возьму. Незаменимая вещь в прохладное время года. Но главная моя цель другая.

Кучер быстро привозит меня в центр нашего небольшого городка. Здесь довольно уютно на самом деле.