- Этот приём был описан в трактате «Похвала сюзерену», - ответила я, посмеиваясь. – Ничего нового – грозные слова, нападение вместо отступления, и побеждает тот, на чьей стороне небеса. Главное вовремя и громко напомнить, что небесные силы на твоей стороне – и никто не посмеет пойти против.

- Вряд ли в трактате имелось в виду именно это, - усомнилась Хильдика. – Небеса на стороне праведных, а не тех, кто говорит о них громче.

- Ты считаешь меня недостаточно праведной? – пошутила я, выбираясь из бассейна.

- Не выворачивай мои слова наизнанку, - вздохнула она, набрасывая на меня покрывало, чтобы я могла вытереться. – Я считаю, что женщины, подобные тебе, рождаются раз в тысячу лет. Но долго так продолжаться не может.

Она поставила передо мной обеденное угощение – медовую лепёшку, кисть винограда, фрукты и воду, подкисленную лимоном. Я потянулась к лепёшке, но Хильдика ударила меня по руке, погрозив пальцем.

- Сначала я, - сказала она и с торжественной строгостью попробовала кусочек лепёшки и отпила воды из кувшина.

- Да никто меня не отравит, - успокоила я её. – Ты же сама следишь, как готовят еду. И фрукты моешь сама. И делаешь лимонную воду.

- Анча, - Хильдика посмотрела на меня, и строгий взгляд смягчился, - мы должны быть очень осторожны. Вдвойне осторожны, моя дорогая подруга. Если помнишь, я поклялась оберегать тебя. Случится что-то со мной - Солерно этого даже не заметит. А если – не приведи небеса! – что-то произойдет с тобой… Даже подумать страшно, - она пододвинула ко мне блюдо с лепёшкой. – Теперь ешь. И подумай, что говорили сегодня лорды. Ламброзо набирает силу и никак не успокоится. И лютует он вовсе не потому, что у него нет своих овец или наши апельсины слаще.

- А вот мне кажется, тут все дело именно в апельсинах, - сказала я беззаботно, щипая по очереди то виноград, то лепешку. – Знаешь же поговорку – у чужой жены апельсины всегда слаще.

Хильдика возмущенно ахнула, а я виновато рассмеялась.

- Шутки из-под забора, - сердито сказала она. – Мне вот кажется, что всё дело в том, что кое-кто пообещал руку принцессы победителю пиратов, а когда пираты были разбиты, принцесса вдруг отправилась на богомолье…

- Вообще-то, пиратов разбила наша общая флотилия, - напомнила я, - а лорд Винченто только размахивал саблей, стоя на берегу.

- Но в бою участвовали его люди и корабли, - не сдавалась Хильдика.

- Так себе аргумент, - не согласилась я.

- А ещё кое-кто обещал, что принцесса Аранчия назовёт мужем того, кто пророет канал к городу, а потом принцесса заперлась в монастыре на год…

- Канал прорыли горожане, - быстро сказала я. – А этот хвастун лорд Подридо даже ради приличия лопату в руки не взял.

- Зато проект канала разрабатывал зодчий из его свиты.

- Отец не переживет, если мы выдадим Аранчию за зодчего, - попыталась я свести всё к шутке.

- При чем тут зодчий?! Лорд Подридо, да и все остальные, уверены, что Аранчия всем жестоко отказала!

- Какая негодяйка, – поцокала я языком.

- Анча! Всё очень серьезно! – Хильдика начала сердиться.

- Да уж куда серьезней, - признала я. – Если он соберет войско против нас, нам останется только забаррикадироваться в городе и погибнуть смертью храбрых. В принципе, я готова, но сомневаюсь, что это понравится тебе и остальным.

- Все шутишь! – она даже всплеснула руками. – Может, принцессе Аранчии пора определиться с мужем?

- С каким? – меланхолично спросила я, подбрасывая кусочки лепёшки и ловя их ртом.

- Как будто нет выбора, - фыркнула она. – И… что за манеры, Анча! Прекрати вести себя так. Иначе… иначе я пугаюсь. Мне кажется, будто ты и в самом деле превратилась в мужчину.