Нет, везти коня в это пекло было губительной пыткой для животного, привыкшего к холодному, влажному климату. Да и спешки никакой не было: свадьба Саида была запланирована на сентябрь. Ближайшие несколько месяцев жеребец должен был провести в родной конюшне Ларуса Хаканссона, конечно, за увесистую плату со стороны Адама. Забрать Странника в Дезирию Адам планировал не раньше, чем за пару недель до праздника, хотя назвать пятую свадьбу Саида праздником, у него не поворачивался язык.

«Проклятый род! Проклятый Саид!» — крутилось в его голове. Зухра, покорная и невинная дочь шейха Назира Аль-Араиса, годившаяся Саиду в дочери, должна была стать пятой женой эмира. Пятой! И ни одной прежней не осталось на этом свете. Народ не врал: род Аль-Наджаж был проклят. Ни одной живой жены, ни одного сына за долгие почти двадцать лет. Зухра была последней надеждой эмира на наследника.

Адам не испытывал жалости к Саиду. Только не к нему! Бездарный правитель, загубивший и разоривший некогда великую и богатую страну, был недостоин сострадания и, по мнению Адама, требовал свержения. Вот только восстания были тому нипочём. Любой, кто хотя бы замышлял подобное, уже давно отправился к праотцам в преисподнюю.

Распахнув витражную дверь и впустив поток обжигающего воздуха в охлажденный кондиционерами кабинет, Адам спустился во двор по пологим ступенькам. Сегодня молодой человек стал на один маленький шаг ближе к цели.

Саида должен был тронуть его подарок. Должен был задеть за живое. Должен был подтолкнуть к правильному решению. А в том, что существует только одно верное решение, Адам не сомневался.

Алия.

Единственная дочь Саида.

Так распорядился Аллах, подарив Саиду только одного ребенка. Совершенно не похожая на отца, привезенная непонятно откуда, она еще в детстве была признана народом Дезирии как истинная Аль-Наджах и до сегодняшнего дня являлась единственной продолжательницей королевского рода. Даже если Зухра и смогла бы подарить правителю сына, до его становления на престол прошел бы не один десяток лет. Этого времени, Адам был уверен, ему бы хватило, чтобы вернуть Дезирии былую славу. Если бы не одно «но»: Саид не спешил отдавать Алию замуж.

Эмир до безумия любил свою дочь. Златовласая красавица с песочного цвета глазами и огромным сердцем была для него центром мироздания. Саид боготворил ее, и, если бы на то была его воля, Алия навсегда осталась бы нетронутым и прекрасным цветком в его жизни.

Долгие годы молодой человек добивался руки Алии. Да и для Саида более выгодного и благородного союза было грех желать. Еще отец Адама, покойный Аббас Аль-Ваха, передал часть самых богатых земель и несколько наиредчайших алмазов из семейной коллекции, чтобы закрепить договоренность: по достижении Алией восемнадцати лет она должна была перейти во владения Адама. Вот только отец Адама погиб, а сама Алия который месяц находила отговорки, чтобы отсрочить неизбежное.

— Отныне будешь моей, Алия! — глядя в бездонную черноту неба, прошептал Адам. — Бегать от своей судьбы осталось тебе недолго.

Подувший со стороны океана едва прохладный ветер только подтвердил намерения молодого человека, даруя ему глоток свежего воздуха и надежды.

Мобильный в руке ожил внезапно. Поглощенный мечтами об Алие, Адам не сразу сообразил взглянуть на номер звонившего. Отчего-то он был уверен, что это Ангур спешил поздравить его с победой. Конечно, если бы голова молодого эмира была свободна от пленительных чар Алии, он вспомнил бы о разнице во времени и о том, что покорный Ангур никогда бы не позволил себе нарушить его покой пустыми звонками в такой поздний час. Если бы... Но мысли Адама были далеко.