Тем более, я максимально раздула ситуацию.

Поэтому Альбертик сдал назад. Временно, конечно же. Я не обольщалась, что за сегодняшний свой позор он ещё отдаст. И отдаст очень и очень больно.

Хотя Герих ему хорошую свинью подложила, ведь теперь я могу легитимно саботировать написание разных отчётов и прочей поточной документации, примерно с неделю-полторы, пока не разгребусь с картотекой и документами. А спешить я принципиально не буду.

Кроме того, мне нужно что-то думать о собственной защите. Альбертик вербует сторонников внутри предприятия, значит, мне нужно найти сторонников, а лучше покровителей, повыше. И начну я, пожалуй, с визита к «опиюсу». Не знаю, будет ли из этого какой-то толк, или же этот визит вылезет мне боком, но разведать обстановку не помешает. У Быкова хорошие связи. Уж получше, чем у Альбертика, который почти всё время был на подтанцовке у Ивана Аркадьевича и только сейчас начал показывать себя во всей красе.

А ещё есть у меня одна идея. Только надо обдумать, как её реализовать так, чтобы выставить Альбертика дураком.

От обдумывания этой мысли меня отвлекло возвращение Людмилы, которая, оказывается, бегала в магазин, прикупила чаю с конфетами, чтобы немного порадовать меня.

Милая девочка.

Вот все бы так.

К «опиюсу» я опять не попала – долго возилась с документами. Это только кажется, что всё быстро. А попробуй рассортировать хотя бы по основным кучам. Герих же сваливала всё в один ворох. Там многие папки рассыпались, страницы перепутались.

Ну да ладно, потихоньку разберусь.

Хотя, по сути, Альбертик таким вот образом меня прощупывает. Ищет, где та грань, дёрнув за которую, я сорвусь. Так что да, я не обольщалась, что это только начало.

А дома меня ожидал сюрприз.

Ещё на подходе к квартире, мой нос уловил витавшие обалденные ароматы жаренной рыбы и сдобных пышек. Явно Римма Марковна вернулась.

Хмыкнув, я вошла.

– Мама пришла! – ко мне радостным метеором метнулась Светка и обхватила руками.

– Привет, зайчонок! – обняла я её в ответ, – а ты откуда тут взялась? Ты же в Малинках сейчас должна быть.

– А мы с бабой Риммой приехали, – важно заявила Светка. – Галин папа привёз.

– Здравствуй, Лида, – из кухни выглянула Римма Марковна, вытирая испачканные мукой руки. – Мой руки и проходи на кухню, я дожарю последнюю сковородку и можно ужинать.

Долго просить меня не надо было, тем более толком пообедать сегодня, в связи с последними событиями, я не успела.

Переодевшись, я вошла на кухню.

Римма Марковна как раз заканчивала готовку.

– А что это вы вдруг вернулись? – спросила я, моя руки под краном.

– Да вот Светочке нужно в музыкальную школу нотные тетради купить, – начала объяснять Римма Марковна, и принялась с удвоенной энергией посыпать плюшки сахаром.

– А разве нельзя было купить потом, когда к школе её готовить будем? – удивилась я, – тогда же школьная ярмарка будет, как раз заодно всё и купили бы.

– Ну да, ты права, Лида, – вздохнула Римма Марковна, разворачиваясь ко мне и вытирая руки фартуком. – Поговорить нам с тобой надо. Серьёзно.

– О чём?

– О Петре Ивановиче, – ответила она.

– Римма Марковна, – нахмурилась я, – вы опять начинаете лезть туда, куда вас не просят.

Римма Марковна покраснела и уже набрала воздуху, собираясь достойно ответить, но я её невежливо перебила:

– Значит так, объясняю в первый и последний раз. С этим человеком у меня не может быть никаких личных отношений. Зарубите себе на носу. Причина простая – он мне изменил с другой женщиной, причём я это увидела. Говорю это вам не для того, чтобы вы бегали и распространялись среди соседей. Или выясняли отношения с Будяком. Ещё раз подчёркиваю – у нас с ним теперь ничего быть не может. Надеюсь, я ответила на ваши вопросы, и мы больше не будем возвращаться к этой теме и портить друг другу настроение?