– А что это у вас за собрание, товарищи? – попытался пошутить он.

– Как видите, взломали мой кабинет, похитили важные документы, – ответила я, махнув рукой на кавардак в коридоре. – Людмила сказала, что вы запретили вызывать милицию?

– Это внутреннее происшествие. Сами разберёмся, – отмахнулся Альбертик. – Не надо делать из мухи слона, товарищ Горшкова. Ничего ужасного не произошло.

– А то, что кроме рабочих документов похищены мои личные вещи и отложенные на покупку телевизора деньги, – это тоже внутреннее дело? – спросила я. – Мне их вернут? Компенсируют?

– Я не брала никаких денег! – заорала Герих, срываясь на ультразвук.

– Зная вас, Лидия Степановна, я склонен считать, что вы сейчас сильно преувеличиваете, – недовольно прищурился Альбертик. – Это досадное недоразумение с кабинетом мы сейчас решим, и все дружненько разойдутся по своим рабочим местам работать.

– А где моё рабочее место? – спросила я подчёркнуто наивным голосом.

– У вас же есть кабинет, – ответил Альбертик раздражённым тоном, – вот и работайте.

– А я? – прохрипела Герих, – Как же я? Вы же вчера сказали…

– Вы меня не так поняли, Тамара Викторовна, – лицо Альбертика пошло красными пятнами, глаза забегали, – это был разговор, так сказать, на перспективу…

– Но вы же сами…

– Тамара Викторовна, – слишком резко перебил её Альбертик, – поговорим об этом позже. А сейчас соберите свои вещи и возвращайтесь работать на своё рабочее место. А вы, Лидия Степановна, наведите здесь порядок и тоже начинайте работать. И да. Я таки жду отчет метрологов.

– Альберт Давидович, – зло ухмыльнулась я, – боюсь, что сейчас не только отчёт метрологов, но и любой другой документ найти будет невозможно. Сами посмотрите, у меня все документы были каталогизированы, хранились каждый на своем месте, а сейчас в этой куче как я что найду?

– Ну вы уж постарайтесь, Лидия Степановна, – нахмурился Альбертик, – это в ваших же интересах.

– Увы, при всём желании, я – не волшебница, так что обещать не могу, – деланно вздохнула я. – Кроме того, Альберт Давидович, у меня к вам тоже есть вопрос.

Альбертик аж вздрогнул.

– Во-первых, где приказ о том, что именно я должна курировать проект по переходу трудовых коллективов и бригад на хозрасчётный метод?

– Есть же решение трудового коллектива, – сердито ответил Альбертик, смерив меня непонятным взглядом.

– Решение – это не приказ, – парировала я, – нужно оформить всё надлежащим образом.

– Зачем приказ? – начал сердиться Альбертик. – Вы, Лидия Степановна, эти свои бюрократические замашки бросайте уже! У нас рабочее предприятие и никто вас здесь обслуживать не намерен!

– Альберт Давидович, – улыбнулась я, – не надо сваливать всё в одну кучу. Решение коллектива – это рекомендация к действию на общественных началах. А руководство подразделениями на основании приказа – это уже легитимная деятельность. И в данном случае приказ подтверждает увеличение спектра моих обязанностей, а соответственно и материальное вознаграждение. Сверхурочная работа должна соответственно оплачиваться.

Альбертик неопределённо хмыкнул и ретировался. Следом за ним потянулись остальные. Минуты через три я осталась в опустевшем кабинете одна. Это если не считать полуживого фикуса. Даже Людмила свинтила.

Мда. Позиционно я эту битву выиграла. Я ухмыльнулась.

Ведь что получилось, рассерженный на меня Альбертик в кругу единомышленников вчера после собрания поразорялся насчёт меня. Я уверена, что и о моём увольнении неоднократно упомянул. Ещё и приплёл что-нибудь эдакое. А дура Герих, которой он в пылу эмоций наобещал мой кабинет, не нашла ничего лучше, как поторопиться захватить его, не дожидаясь, когда меня окончательно уволят и подтянутся другие желающие. Обычно, на многих предприятиях и даже в школах, это прокатывало. Но не в этот раз.