Мы ещё поговорили с Любимкиным об организации курсов по общей электротехнике в этом году, когда минут через десять пришли Ложкин и Гашев.

Типичные трудяги-мастера, среднего возраста, они были во многом похожи – от спецовочных темно-синих халатов до одинакового перегара.

– Проходите, товарищи, – вежливо пригласила я их. – Присаживайтесь. Мы тут с товарищем Любимкиным эффективность работы образовательных курсов определяем. Марлен Иванович, что вы можете сказать об автоделе?

– Из 35 человек только 25 сдали, – помусолив странички блокнотика, выдал Любимкин.

– То есть эффективность – 72 %! – покачала головой я. – Кошмар. А зарплату вы получаете стопроцентную. Плюс премии. Отсюда вопрос – кто виноват, товарищи? И что делать?

– Да мы то причём?

– Они сами учиться не хотят!

– Товарищи! – остановила поток возмущения уязвлённых мастеров я. – Вас никто не обвиняет. Пока не обвиняет. Мы с Марленом Ивановичем потому и пригласили вас сюда, чтобы услышать ваше мнение. Правильно я говорю, Марлен Иванович?

Дедок с важным видом кивнул.

– Что скажете?

И минут десять пришлось слушать возмущённые крики. Ложкин и Гашев, перебивая друг друга, и, в нужных местах, подкрепляя великим могучим, вывалили весь накопленный за годы обучения гнев, протест и недовольство. Особо досталось какому-то Воробьеву, из-за которого курсы проходят сразу после окончания рабочего дня, и не все успевают вовремя дойти.

– А на выходные вообще всего двое-трое приходят!

– И всем насрать!

– Товарищи! – подвела первые итоги я, – в общем ситуация сложилась странная. Вы получаете зарплату, проводите курсы, а в результате почти половина не сдаёт.

– Так это они!

– Лодыри!

– Поэтому, товарищи, я думаю, мы должны поступить так, – прервала возмущенные вопли я, – нам нужно провести производственный эксперимент. Вот в нём мы как раз и выявим, кто же конкретно виновен в этой ситуации – плохие учителя или нерадивые ученики.

В кабинете стало тихо.

– Чтобы не выносить «сор из избы», а то не хотелось бы, чтоб дошло до Ивана Аркадьевича, предлагаю свою кандидатуру на роль ученика. Сделаем так. Вы зачисляете меня сейчас на курс. Я знаю, что он давно идёт, Марлен Иванович говорил, но ради эксперимента мы с вами всё догоним, я думаю. Дальше. Я обучаюсь и сдаю экзамены. Всё по-настоящему. Если я экзамены сдам – значит учителя хорошие, смогли в сжатые сроки обучить новичка, даже женщину. И никто не сможет и слова против никогда сказать. Если не сдам – вот тогда пусть и делают проверку. Идёт?

Сначала кивнул Гашев. Чуть помедлив, согласился и Ложкин. Марлен Иванович на всякий случай возражать не стал.

Так я попала на водительские курсы даже без помощи Ивана Аркадьевича.

Из-за всего этого наше совещание растянулось, и принять Герих я не смогла. Она заглянула и ушла расстроенная. С ворчанием. Ничего, пусть побесится.

Итак, подведу первые итоги. Шесть человек цеховиков рады и счастливы, что прошли «собеседование» с новым руководством, то бишь со мной, и будут стараться показать работу. Гадить не будут. Во всяком случае пока не будут. Да и незачем им гадить мне. Тем более, что они поняли, что я могу идти навстречу. А Севка так вообще теперь мой кадр.

Дальше. Фёдор Кузьмич Кузнецов полностью на моей стороне. Или хочет так показать. Он человек новый и ему незачем портить со мной отношения. Вчера он не пришел, как мне кажется, просто поддавшись общему «порыву», и чтобы не выделяться из коллектива.

Марлен Иванович Любимкин искренне считает, что «уделал» меня и что он теперь ловко манипулирует мной и я ничего не вижу. Пусть пока так считает. Ещё права получить надо, а то ездить всё лето в пять утра на электричке – не мой путь. Потом и с ним разберёмся.