По сути, единственной моей подругой осталась мама. Вот уж на кого точно можно было положиться с закрытыми глазами. В детстве я ее обожала, в подростковом возрасте считала… э-э-э… немного отставшей от жизни, ну а потом мы стали самыми близкими людьми, особенно после смерти папы. Ванька не в счет, это было совсем другое. Если я сейчас не выворачивалась перед ней наизнанку, то не потому, что боялась быть непонятой, а просто не хотела грузить. Уж слишком близко к сердцу она принимала мои проблемы.

Маме я сейчас и писала, открыв воцап:

«Мазер, планы по звезде. Дача отменяется. Извини».

Матушка моя, по образованию и профессии художник-график, уже отметив полтос, освоила 3D-анимацию. И очень даже успешно освоила. Работала на удаленке в крупной рекламной фирме, лепила мультяшные ролики, зарабатывая вдвое больше, чем я. Обычно в мае мама уезжала на дачу и жила там до октября. Мы договорились, что две недели отпуска я проведу там с ней, а потом поеду в Сочи: билеты на самолет и гостиница уже были забронированы.

«Че так?» - отозвалась она, добавив огорченный смайлик.

«Командировка для диссера. В Карелию, на месяц».

«Жаль. Но здорово. Я бы тоже съездила».

«Не, тебе не понравится. Там сортир на улице и интернета нет. И комары. Огромные, как лошади. Много».

«Ну тады ой».

Вернувшись домой, я наскоро перекусила и полезла на антресоли за «озерной» одеждой: вейдерсами***, курткой-непромокайкой и болотными сапогами. Все объемное, тяжелое, но без них никак.

***

Запрос Матвеич отправил, получил «одобрямс» и оформил мне двухнедельную командировку на волозерскую биостанцию. По времени подогнали так, чтобы я могла откусить еще недели полторы-две от своего отпуска, а потом сразу поехать в Сочи.

- Саша, только тут такое дело… - Матвеич побарабанил пальцами по столу. – Вообще-то там две биостанции, это же национальный парк. Была одна, но потом гидролога отселили отдельно. Вторая совсем маленькая, людей – начальник да лаборант. А сейчас вообще один начальник остался, лаборант уволился. Тебе туда.

- То есть вы, Глеб Матвеич, отправляете меня в лапы к одинокому мужику? – беззаботно хохотнула я. – Не боитесь, что охмурит и оставит у себя лаборанткой? Или начальник не мужик?

- Мужик как раз. Штатник из петрозаводского университета. Кандидат, старший преподаватель.

- И чего его в дичь потянуло? Научный отпуск?

- Откуда я знаю. Приедешь – спросишь. Вот, я записал. Зовут его Иван Федорович, фамилия Лазутин.

- Что?!

Может, послышалось? Или это шутка такая?

Меня резко замутило, виски сдавило стальной лапой.

Да нет, не может быть. Совпадение.

Какое, к черту, совпадение? Гидролог, кандидат наук Иван Федорович Лазутин. Ведь их же прямо как грязи, куда ни плюнь – попадешь в гидролога Ивана Федоровича Лазутина. Я понятия не имела, чем Иван занимался после развода. Мог и в Петрозаводск перевестись. А оттуда уехать в глухомань. Это вполне в его стиле, он на зарплату не подвязан, как я.

- Александра, тебе плохо? – забеспокоился Матвеич. Видимо, я очень сильно изменилась в лице.

- Это мой муж. Бывший, - словно сухими листьями прошелестело. Губы онемели, как и пальцы.

- Да ладно! – он захлопал глазами. – Серьезно?

- Куда уж серьезнее.

- Ну, слушай… Мы, конечно, сами напросились, но я могу отбой дать. И правда ситуация щекотливая.

- Глеб Матвеич, мы… очень нехорошо развелись. Совсем не друзьями.

- Понял, Саша. Без вопросов. Сейчас напишу, что отменяется. Найдем тебе другие водоросли, не переживай.

- Какие другие? - вздохнула я, разглядывая щербинку на столе. – Мне же резкий рост нужен. И желательно у нас, а не где-нибудь в Сибири. И этим летом. Чтобы зимой защититься. Значит, вотпрямщас нужно. Про отпуск я уже молчу, хрен бы с ним. Черт!..