Его собственностью.

7. ГЛАВА 7

К счастью, меня никто не заметил. Хозяин ушел на кухню вместе с вернувшимся племянником, они продолжили беседу уже там. А я пошла в свою комнату, поманив за собой кота. Нервозность не прекращалась, мелькали мысли о том, что нужно срочно собирать манатки и валить из города. Варгин был прав. А я понадеялась на интуицию, которой нет.

— Где он? Где армия? — посыпались вопросы, когда мы оказались одни.

— Ишь, разволновалась! Почему было не послушаться меня сразу? — ехидно заметил кот. Но тут же успокоил: — Они за городом, разбили лагерь. Прекращай суетиться. Тебя пока никто не нашел.

— Но ведь найдет, — прошептала я.

— Может, и не найдет.

— Давай уйдем, пока не слишком поздно. Страшно мне, — оглянулась в поисках того, что взять с собой. Взгляд упал на кувшин, где я за это время собрала около пятидесяти талеров. Коня что ль купить, как советовал кот?

— Колодец правды на юге, князь по той же дороге путь держит. Можем и пересечься. Давай уж обождем маленько, пока Туман выдвинется со своей ратью, и вслед пойдем.

Варгин прав, я напрасно паникую. Пусть Альгерд уйдет, и чем дальше — тем лучше. Теперь точно не стану терять время. Нужно задержаться здесь еще на пару дней, чтобы наверняка не повстречать князя, и отправляться в дорогу.

Немного отдохнув, я спустилась в таверну, чтобы приступить к своим обязанностям. Но застала на кухне Рулафа, который доедал обед. Хозяйка как раз вышла. Демид уехал на рынок. Скоро должны были появиться первые посетители.

— А, явился ценный работник, он же даровитый лекарь, о котором по городу идет молва. Что ж ты, лекарь, своим делом не занимаешься, в чужую стезю лезешь? — с сарказмом поинтересовался Рулаф, отставив пустую тарелку в сторону.

— Забыл спросить одного дурня, что девок бросает, чем мне заниматься.

— Да ты и языкастый, смотрю! Не твое дело, сопляк, кто кого бросил.

— Разве я тебя имел в виду? Как говорят в моих краях: на воре и шапка горит. Сам себя выдал.

Молодой нахал покраснел от злости, казалось, плюнь — зашипит, как раскаленная сковорода. Но тут в поварню вернулась Добродея.

— Данила! Слыхала, как удалось Зосима вылечить. Золотые у тебя руки! Ты присаживайся, накормлю, как раз оладушки готовы. Потом сходишь к мяснику, отнесешь плату за прошлый товар.

— Ты еще и деньги ему доверяешь, тетя? Мне ты в руки лишнего талера не давала!

— Потому как руки твои дырявые, Рулаф, ты вечно все теряешь. Коль поел уже, коз приведи да гусей в загон собери. Нечего бездельничать.

Рулаф покосился на стол, куда хозяйка поставила толстенькие румяные оладьи, только из печи, да еще и плошку с медом для меня. Племяшке досталась лишь вчерашняя похлебка. Он хотел было выйти, но тут послышался скрип телеги — приехал с рынка хозяин.

Демид вошел серьезный, сосредоточенный. Он жестом велел Рулафу остановиться.

— Сегодня на главной площади Запруды общий сбор, приказано всем мужчинам явиться. Прибудет посланник от князя, чтоб речь говорить.

— Ох, не нравится мне весть, — покачала головой Добродея.

Мне она тоже не нравилась. Но посланник князя — не он лично сам. Можно сходить и послушать, раз уж я притворяюсь мужчиной.

Но мысли об Альгерде не давали покоя.

Время до вечера пролетело неожиданно быстро. Не успела я оглянуться, как солнце перевалило на западную часть небосклона.

Посетители разошлись, все пошли на площадь слушать глашатая. Демид закрыл таверну и крикнул, чтобы мы тоже собирались.

Шли мы пешком. Демид с племянником впереди, я плелась позади, размышляя о том, как выкрутиться из ситуации. Рядом вышагивал кот, что отправился за компанию. На него косились прохожие, зато со мной никто не пытался говорить.