В огромных пустых коридорах с обилием растительности, которые Томас называл улицами, иногда мелькали растерянные одинокие фигуры. Каждого, кого встречал, он одним рукопожатием добавлял в свой список, уверяя сохранять спокойствие и выдержку.

– Ситуация под контролем, при необходимости с вами обязательно свяжутся, – в очередной раз произнес Том незнакомой молодой женщине, которая до утра готова была прорыдать на его крепком плече. – Возвращайтесь к себе, это лучшее, что вы можете сделать, – вежливо распрощался с плаксой.

– В этот раз без сбоев электричества, или умная система подстроилась к вспышкам излучения, – задумчиво рассуждал мужчина, приглашая впечатленную Эстер пройти в кабину лифта.

Ее уже не пугал прозрачный пол под ногами на такой высоте, гораздо больше ужасало только что увиденное. На общественных площадках, в ресторанах и кафе, которые работали круглосуточно, Томас и Эстер встречали целые группы людей, одурманенных излучением. Застывшие на коленях, в тех местах, где и были застигнуты, они с блаженством на лицах прислушивались к тому, что с таким упорством вещали им камни.

– Пойдем, – торопил Том, но его Белоснежка не могла сделать и шага.

Охватившее чувство тревоги парализовало ее по рукам и ногам. Растерянный малыш лет четырех на ее глазах пытался разбудить своих родителей от безумного сна, который, судя по лицам, делал их невероятно счастливыми.

– Проснись, – отчаянно плакал он рядом с матерью, но ей в этот момент не было до него никакого дела.

– Мы не сможем ему помочь, – Томас взял Эстер за руку, возвращая в чувства. – Точнее, сможем, но только тогда, когда найдем решение общей проблемы. А мы этим и занимаемся.

Девушка обхватила мужскую ладонь, ощущая хоть какую-то опору в этом хаосе, и они продолжили путь.

По двум адресам, которые интересовали Тома, никто не ответил. На пороге третьей квартиры встретила юная девчушка лет десяти, подтвердив, что ее отец, тот самый светила микробиологии, сейчас в трансе и вряд ли будет кому-то полезен.

– Есть еще вариант, – задумался Том, не теряя оптимизма. – Правда, это не совсем его специализация, – продолжал рассуждать он вслух, пока не увидел неподалеку знакомую фигуру.

– А это кто? – заметив взыгравшие эмоции на его лице, спросила Эстер.

– Эксперт по свекле и марсианским бактериям, выведенным из навоза, – недовольно проворчал Том, желая поскорее убраться с этого места. – Один жутко раздражающий тип, ничего особенного, – пояснил он, ускоряя шаг.

– Микробиолог? – решила переспросить Эстер.

– Да, – признал Том, ­остановившись. – И неплохой, – добавил со вздохом, оглянувшись-таки в сторону Хобстера.

– Так чего мы ждем?

– Не уверен, что мы сможем сработаться, – нехотя пояснил Томас, заглядывая Белоснежке прямо в глаза.

– Знаешь, чему научила меня жизнь в изоляции? Когда нет выбора, приходится радоваться тому, что имеешь, – уверенно заключила Эстер и Том был вынужден признать, что она права.

Чего стоят его личные переживания и чувства, когда на кону стоит судьба человечества?

– Идем, представлю тебе эту мировую известность и мистера «первый марсианский урожай».

Сейчас некогда уверенный в себе и жизнерадостный Дилан Хобстер выглядел растерянным и понурым, шарахаясь среди таких же неприкаянных незнакомых людей, которых он встречал в коридорах Ньюстоуна.

– Томас! – ожили голубые глаза. Мужчина ускорил шаг, а уже через пару секунд крепко обнимал ошарашенного доктора Донахью. – Как же я рад, что ты тоже… – переполняемый эмоциями, не мог он подобрать верных слов.

– В своем уме, – закончил за него Том, недовольный затянувшимися обнимашками. – Будет уже, возьми себя в руки, – пробубнил в привычной манере, отцепляя от своих плеч прилипчивые конечности марсианина. – Не так давно и виделись. Дилан, это Эстер, – представил он свою спутницу и Хобстер, заглядевшись, подхватил девичью руку.