– Бабушка, пожалуйста, живи как можно дольше, – произнесла Габи и мотнула головой, точно хотела прогнать все горестные мысли разом.

– Это не в моей власти, дорогая. И мне пора встретиться с теми, кто меня давно покинул… Там, в другом мире, я непременно расскажу вашему отцу, какими замечательными вы стали. – Слеза скользнула по морщинистой щеке, замерла на подбородке, а потом исчезла, будто ее и не было. – Мое сердце болит только о вас, но я верю, что какие бы трудности ни легли на ваши хрупкие плечи, вы справитесь. Не отвлекайте меня больше, я должна успеть рассказать многое… – Шарлотта Эддингтон немного помолчала, набираясь сил, а затем произнесла сухим и деловым тоном: – Ваша тетя Маргарет сущий дьявол, она не остановится ни перед чем. Ее главная мечта – это прибрать к рукам все состояние Эддигтонов. И она ни за что не станет делиться с вами. Если она узнает о завещании сейчас, то я сильно сомневаюсь, что вы доживете до восемнадцатилетия… Маргарет вполне способна отравить человека или подстроить несчастный случай. Я уверена в этом. Воспользовавшись моей болезнью, она уже поменяла почти всех слуг в доме, и они верны ей. Какое бы коварство ни случилось, они будут молчать и всегда встанут на сторону хозяйки. – Шарлотта Эддингтон шумно вздохнула. И это уже был не вздох усталости – презрение и злость кипели в душе. – Я не ошибаюсь в людях, Маргарет – настоящее зло. Красивое и хитрое зло. А Хью… теперь единственный мужчина в нашем роду, и к сожалению, он является ее сыном. Да, он мой внук, но… У Хью гадкая душонка, и я не собираюсь делать вид, будто это не так. Я старая, но не сумасшедшая! – Шарлотта Эддингтон гневно фыркнула и тяжело задышала, пытаясь успокоиться. Сейчас нельзя было растрачивать силы. Она еще не сказала своим внучкам главного. – По моему завещанию вы в равных долях получите почти все состояние, Маргарет и Хью достанется только загородный дом с земельным владением и та сумма денег, которая им поможет вести сносный образ жизни. У Хью всегда будет возможность улучшить свое положение, потому что земля – кормилица. Тут главное не лениться. Его отец никогда не был лентяем. Но я сильно сомневаюсь, что эту мелкую душонку можно исправить… Эмми, Габи, чаще всего наследники могут вступить в наследство и управлять своими правами по достижении двадцати одного года, но… – Шарлотта Эддингтон многозначительно подняла узловатый указательный палец, – …допускаются особые условия. В моем завещании особым условием указано ваше восемнадцатилетие. Пожалуй, впервые я довольна тем, что вы родились в один день. Восемнадцать лет… Именно в этом возрасте вы сможете получить все, что вам причитается. К сожалению, раньше нельзя. А зачем тянуть? Каждый год для вас и так будет трудным. Как же я рада, что вы у меня есть… Вы все поняли?

Эмми смотрела на бабушку с огромной любовью и мысленно повторяла: «Нет, с тобой ничего не случится, ты поправишься…» Но сердце сжималось от предчувствия расставания, и как же трудно было сдерживать слезы.

– Да, – ответила Эмми.

– Да, – произнесла Габи.

– Ваше спасение в том, что никто не будет знать, что вы настоящие наследницы. После моей смерти основным наследником станет Хью, потому что закон в таком случае всегда выбирает мужчину. Но так как он несовершеннолетний, управлять имуществом станет Маргарет. Однако все изменится, когда тайное станет явным. Ничего… Вы продержитесь. Эмми, чтобы ты не мешалась под ногами, тебя могут постараться побыстрее выдать замуж. Или это будет хорошо продуманная сделка… Не соглашайся ни в коем случае и не бойся Маргарет. Она многое может, но, повторюсь, она никогда не захочет попасть в скандальную историю. Мнение общества для нее слишком важно. А теперь я хочу вам кое-что подарить. – Шарлотта Эддингтон закрыла глаза и минуту лежала молча, восстанавливая силы после разговора. Затем открыла глаза и произнесла: – Габи, в правом верхнем ящике бюро лежит шкатулка, принеси ее, пожалуйста. Есть вещи, которые не имеют никакой ценности, но при этом они бесценны.