Светлана относилась к нему хорошо, с теплотой. Иногда угощала кофе и покупным тортом с жуткими масляными розочками. И, наверное, он бы и до сих пор довольствовался тортом с кофе, если бы не Зоя, которая положила на него глаз и решила прибрать к рукам толкового будущего хирурга.

Они познакомились с Виктором на практике в больнице. Зоя Михайловна — была онкологом. Она сделала несколько попыток затащить Виктора к себе на ужин и несколько попыток оставить его у себя в комнате и угостить завтраком. Все попытки увенчались успехом.

Когда Светлана поняла, что Виктор почти готов жениться на Зое Михайловне, она вдруг прозрела. И решила, что очень хочет быть с ним. Виктор был на седьмом небе от счастья и даже не подумал тогда, что это не любовь, а ревность или простое собственничество.

Они поженились действительно тридцатого декабря, только не шестьдесят девятого года, а семьдесят второго. Даше было тогда уже два года. Папа ее удочерил, дал свою фамилию, и они стали семьей.

— Вот откуда у мамы эта нелюбовь к Зое Михайловне, — Марина была впечатлена рассказом отца, — нет, определенно, если ты и решишь уйти, только не к ней.

— Какая разница, куда уходить? – не понял Виктор.

— Большая. Когда мужчина уходит, потому что его предала женщина — это одно. Когда он уходит к другой женщине — тут уже даже не берется в расчет то, что его жена предатель. Ты уже выступаешь в роли обманщика. Но я сейчас думаю о другом. Я просто не могу понять, за что ты ее так любишь?

Виктор очень удивился:

— Иногда я с тобой говорю как с взрослой, а иногда — как с маленьким ребенком. Разве любят за что-то?

— О да, только не начинай, что любят вопреки всему. Любят, конечно. Но не в твоем случае. Вот если мы уйдем, — Марина запнулась и посмотрела на отца, - ладно, давай будем рассматривать вариант, что ты один уходишь. Не к Зое Михайловне, а просто уйдешь. Ты будешь счастлив не видеть маму? Или тебе легче будет быть рядом с ней?

— Нет, мне не легче быть с ней. Я бы хотел уйти. Пожить один.

Дочка кивнула.

— Ладно. Давай тогда так и будем планировать. Я не пойду пока с тобой. Я останусь с мамой. По крайней мере я не буду забирать свои вещи и делать вид, что ушла с тобой. Хотя, конечно, все свое свободное время я хочу быть с тобой.

Виктор посмотрел на дочь с благодарностью.

— Я не хочу настраивать тебя против матери. Она очень хорошая…

Марина резко перебила его:

— Пап, только не начинай. Она никудышная мать. Она никогда не помогала мне с уроками. А когда у меня возникали проблемы, она говорила: «Сама разберешься, не маленькая». И хозяйка она никакая. Она даже готовить перестала, как поняла, что у меня неплохо получается. В доме прибираюсь я, стираю и глажу белье тоже я. Ты сам себе гладишь рубашки, разве это нормально?

— Она ведь тоже работает!

— Прекрати ее защищать! — строго сказала дочка.

— Марина, мне страшно за тебя. Ты ее совсем не любишь. Ребенок должен любить свою мать…

— Я не ребенок, пап. Когда мне было четырнадцать, я ее любила. Я ее даже в сорок любила, и даже когда вернулась. Пока не узнала, что это она убила тебя! — Марина запнулась. — В прошлой жизни, я имею в виду. Я прожила с ней намного больше, чем ты, и я знаю, что это за человек. Я умею разбираться в людях…

Виктор ничего не ответил, но Марине вдруг стало немного стыдно за свои слова.

Они немного помолчали, и девочка решила продолжить разговор.

— Тебе надо купить кооператив. У тебя есть знакомые, которые смогут тебе помочь?

— Да, – сухо ответил отец. – Но нам не положено иметь две квартиры. Надо будет подать на развод.