В это время мир словно перевернулся, и я почувствовала себя сопливой девчонкой перед опытными старшеклассниками. Но силы, чтобы гордо подняться с пыльного асфальта, нашла. Наскоро отряхнувшись, не замечая сверлящих мою персону взглядов, я опустила голову вниз и ахнула: новое утончённое платье превратилось в грязную, неопрятную тряпку. Иначе говоря, оно было безвозвратно испорчено. Я с отчаянием смотрела на практически полностью порванный подол, клок которого висел точно так же, как и ошмёток от моего сердца, а потом ещё больше разрыдалась, когда на самом интересном месте узрела огромное масляное пятно. От осознания, что всё это только что случилось именно со мной, горечь, ощущение непоправимости и безысходности выплеснулись из меня судорожной истерикой.

Отлично! Вот тебе, Яна, и новая жизнь! Вот тебе и работа, и знакомства, и уверенность в себе! Всё тебе! Выбирай, только смотри, не захлебнись в слезах, кусая в кровь губы…

С ужасом взглянув на стрелки часов, я всплеснула руками: до собеседования оставалось всего лишь двадцать минут. Два десятка каких-то минут, по прошествии которых может решиться моя судьба. Да, именно так – судьба, ведь на алтарь этого дня мне пришлось возложить всё, саму себя, переступить через годами выстроенные принципы и убеждения, сломать внутренние стены. Я только поверила, что могу выглядеть если не как с обложки популярного журнала, то хотя бы так, чтобы могла рассчитывать на банальные комплименты и любезности…

От разрывающих душу метаний меня молниеносно охватила паника. Что делать? Куда бежать? Как поступить?

Первой мыслью, промелькнувшей в голове, стало чёткое убеждение – никаких собеседований в таком потрёпанном виде. Однако спустя доли секунды я тотчас одёрнула себя – нельзя подводить Светку, которая так хлопотала, ходатайствовала о моём профессионализме и незаменимости, а потому приняла единственное верное решение – во что бы то ни стало успеть к назначенной встрече.

Продолжая всхлипывать, сняла туфли и побежала по мостовой в направлении к дому, цепляясь капроновыми колготками за выступающие обломки гранитных камешков. Я должна переодеться! Это мой шанс, терять который – преступление.

Как заполошная заскочив в квартиру, поспешно швырнула туфли на пол, на ходу снимая испорченное платье и так же отбрасывая его в угол. Затем схватила первую попавшуюся под руку расклёшенную юбку и шёлковую блузку, украшением которой служили строгие манжеты и воротничок. Чёрт возьми, теперь я точно выглядела как школьница: белый верх – чёрный низ. Да, дресс-код, но какой!.. В таком поистине торжественном амплуа меня бы точно пропустили в актовый зал гимназии на первое сентября, приняв за выпускницу…

Хотя… нет. Даже на эту роль я не подходила, потому как волосы, когда-то уложенные стараниями профессионального мастера, отныне имели совсем не «товарный» вид: они не только растрепались, всклочившись от моего забега на длительную дистанцию и, соответственно, попутного ветра, а ещё и источали «прелестный» аромат пыли и гари, которым их «любезно» одарил тот хам на роскошном автомобиле немецкой сборки. Сволочь!..

От макияжа, благодаря которому моё лицо излучало свежесть и светскую утончённость, тоже ничего не осталось: тушь потекла и размазалась под глазами, пудра на кончике носа стёрлась, словно намеренно обнажая припухшую, раскрасневшуюся от всхлипов кожу, а алая помада и без того сыграла со мной злую шутку – некогда чёткий контур губ расплылся, превращая их в одно неровное пятно. Что сказать – отличная картина! Я очень подхожу на роль администратора.