В мировосприятии той Лизы не было сильных обид, чрезмерного эгоизма, равнодушия и снобизма. Мама была красивой, папа – добрым, одноклассники – веселыми, страна – великой, а будущее – светлым и прекрасным. Она была убеждена, что обязательно поступит в мединститут, как папа, будет лечить людей, встретит умного красивого парня, они полюбят друг друга и поженятся, получат квартиру, у них будут дети, собака…Все будет хорошо! Лишь бы не было войны…

Та девочка вряд ли стала бы выгонять служанку из-за разбитой вазы или плохо отглаженной шторы, не вышла бы замуж за молодого человека с внешностью мультяшного Пятачка и не уехала бы с ним на другой конец света от плачущей матери, не изменила бы мечте о медицине ради легкого поступления на филфак по специальности «русский язык как иностранный», чтобы никогда не работать не только по диплому, но и вообще..

Много Елизавета думала, много…И теперь, если бы ей сказали, что за ночь она поседела от потрясения, она бы даже не удивилась.

7. Глава 7

Поездка в монастырскую школу за близняшками Мортен прошла в штатном режиме: исполненные служебного рвения и возбужденные событиями в семье уважаемого советника, поверенный и приставы забрали Лиззи на рассвете.

По холодку карета проехала несколько миль вдоль берега океана быстро, так что проверяющие прибыли в пансион сразу после утренней молитвы, чем немало поразили, если не сказать больше, директрису-настоятельницу мать Изабель.

Лиззи в переговоры не вступала, сосредоточившись на моменте скорой встречи с родственницами предшественницы, о её взаимоотношениях с которыми имела весьма смутное представление. Она и узнавать-то их боялась – вдруг ошибётся?

По словам Флоренс, девочки Мортен в детстве были очень похожи: все светловолосые, голубоглазые, розовощекие и миленькие, как ангелочки.

Себя Лиззи в салоне рассмотрела и признала, что прошлая она уступает нынешней в изяществе черт и фигуры: Хмырова была стройна, темноволоса и достаточно высока ростом -175 см (нога, соответственно, 40 размера), обаятельна и харизматична, умело красилась, одевалась, двигалась, говорила.

Но не красавица, нет: довольно низкий лоб, крупноватый нос с горбинкой, губы, правда, пухлые, изогнутые «луком», лицо овальное, шея длинная, густые волосы до лопаток легко укладывались волнами.

Глаза – карие, но близко и глубоко посаженные – почти сводили на нет остальные плюсы внешности, поэтому Елизавета всегда прикладывала значительные усилия к «нейтрализации» эффекта угрюмости и «косоглазия» ухищрениями макияжа, без которого не показывалась на глаза даже мужу, про посторонних и говорить нечего.

Лиззи же Мортен была типичной «английской розой»: голубоглазая блондинка с темными бровями и длинными ресницами, фарфоровой кожей, четкого рисунка нежно-розовыми губами, аккуратным носом (ни большим, ни маленьким), высокими скулами, длинной шеей, пропорциональной фигурой и средним ростом, примерно 160см. Как и говорила Флоренс – чистейший ангел, кава-й-й-и!

« Да, сейчас – измученная, посеревшая, худая, но какие наши годы? Правильное питание, покой и настроение – и сиять будем, как маяк в ночи!» – определилась с ближайшей целью по части самоутверждения иномирянка.

Поэтому, когда встревоженная непрошенным визитом директриса отправила за сестрами монахиню, и та привела двух небольшого роста худых девочек в форменных балахонах и чепцах, смиренно потупившихся, сжавших под фартуками кулаки от волнения, Лиззи как-то сразу поняла – они!

-Джулия, Джейн, это я, Лиззи, ваша сестра…– тихо промолвила попаданка, подходя к послушницам. – Посмотрите на меня!