– Не подсобите старику, ваше сиятельство? Надо спешить, пока остальные не набежали.

Что ж, вот я, кажется, и испил чашу унижения до дна. Светлейший князь Чаровский катит тележку с барахлом, найденным на помойке, на пару с бомжеватого вида стариком, от которого пахло так, словно он месяц не мылся.

Мы уже выходили за ворота, когда из тележки вывалился старый сапог и еще какое-то барахло в коробке, похожей на шляпную. Дед принялся запихивать упавшее обратно в тележку.

– Да брось ты, Харитон! Это же мусор…

– Нет, господин. Надо, надо…

Из глубины двора бежали еще двое охранников. Но вместо того, чтобы сразу броситься за нами, они решили вначале помочь подняться своему побитому товарищу. За это время мы с Харитоном умотали еще дальше, добравшись до общественной проезжей части.

Через минуту к нам подъехал, взвизгнув тормозами, ржавый фургончик с буквами «КАМА» на решетке радиатора. Из кабины выскочил мужик в фуфайке, равнодушно глянул на меня и тоже подхватил нашу тележку. В минуту её содержимое переместилось внутрь фургона.

– Садитесь, князь! Садитесь! – крикнул Харитон, оборачиваясь в сторону ворот. Оттуда уже выбегали люди в черных куртках.

Куда садиться? В этот фургон? Оттуда воняет, как из мусоровоза. Да и места нет.

Но Харитон вдруг ухватил меня за руку и чуть ли не силой втолкнул внутрь. Я плюхнулся прямо на кучу барахла. Благо, что мягкого.

– Поехали! – крикнул Харитон, но фургончик и без его команды уже рванул с места.

Я встретился глазами с Харитоном. Дед был по-настоящему счастлив. Пять долгих лет дворецкий ждал своего хозяина, как верный пёс. И дождался-таки.

– Ну здравствуй, Харитон, – сказал я, стараясь не дышать носом. В фургоне воняло, зато было тепло.

– Здравствуйте, ваше сиятельство, – сказал Харитон и скрипучий голос его дрогнул. Я заметил на щеках старика две влажных дорожки от покатившихся слез.

Ехать в вонючем трясущемся фургоне пришлось часа полтора. За это время у меня изрядно затекла спина и ноги.

Харитон жил на самой окраине Питера в жутком квартале из панельных пятиэтажек без лифта. Ничего более безобразного в архитектурном плане я не видел. Я даже и не знал, что такие сохранились. В столице империи подобное убожество?

Молчаливый водила припарковался у подъезда, вылез на асфальт и открыл боковую дверь. Дождался, когда я покину салон.

Пока я разминал затекшие ноги, заметил, что Харитон с водилой спорили о чем-то. Показалось, что перебирали содержимое мешка и торговались. В принципе логично, не бесплатно же водила помогает моему опустившемуся дворецкому.

После недолгих споров они договорились. Шофер сунул за пазуху небольшую коробочку, отложил на заднее сидение пару кожаных ботинок. Махнул рукой на прощание и уехал.

– Добро пожаловать, ваше сиятельство, – указал на обшарпанную дверь подъезда Харитон. Он призывно махнул рукой, приглашая следовать за собой. Закинул мешок на плечо и двинулся к подъезду.

Мне нужно войти в этот ужасный дом? Что-то совсем не хотелось. Но разве есть выбор?

В подъезде устойчиво воняло кошачьей мочой. Стены были изуродованы надписями с очень неприличными словами.

Подниматься пришлось на пятый этаж. Харитон поставил мешок у перил лестницы, зачем-то оглянулся на соседские двери и полез за ключами. С минуту поковырявшись в замке, открыл дверь.

Закряхтев по-стариковски и согнувшись в поклоне, Харитон жестом пригласил меня войти. Тем самым жестом – весьма уважительным, но совершенно не раболепным. Профессиональный дворецкий бывшим не бывает, как говорится.

Я вошел и едва не расшиб колено о какой-то бидон под вешалкой. В нос ударила нестерпимая вонь. Нет, я этого не вынесу и минуты! Наружу, назад в подъезд, к кошачьей моче! Там я хоть как-то мог вздохнуть! Но Харитон уже втащил мешки и захлопнул за собой дверь. Щелкнул выключателем, от чего в прихожей тускло засветилась лампочка. Не вечная, заряженная бытовой магией, какие висели в моем доме. А обычная электрическая, для простонародья.