– Тут не осталось ни одного ковра! – ответил я. – Ни канатов, ни парусов – тварь сожрала все, кроме досок и бревен. Наш единственный шанс не стать кормом – подпалить корабли. Но для этого их нужно перетащить от причалов, иначе сгорит и верфь!

Вой поднялся неумолимый, но тут самый старый и уважаемый торговец грохнул тростью по стене и рыкнул так, что от зычного эха затрясся свод:

– Тишина! Я не думаю, что этот школяр хочет нас обмануть. Он мог бы давным-давно убраться восвояси, но все еще здесь и пытается спасти наши шкуры. Если иного выхода нет – так тому и быть, пусть лохани горят. Мы вскладчину построим новые, а вот вторую жизнь купить не выйдет, хоть все злато отдай. Так что действуй, парень. Велес в помощь!

– А он сможет сам корабли отволочь? – спросил кто-то. – Я и не думал, что малец такой могучий.

– С этим есть проблема. Из всех нас лишь один сможет это сделать.

Я повернулся и многозначительно посмотрел на Горыныча.

– Нет! – рявкнул тот и хлопнул ладонью по столу так, что подпрыгнули золотые кубки и стопки гроссбухов. – Даже не проси! Хватит с меня приключений!

– Приключений? – Яра нахмурилась. – Я думала, тебе нравится летать и все такое.

– Я свое отлетал. Человечье тело всяко приятнее – особенно, когда рядом такие красавицы, - змей успокоился и приобнял за талии наложниц, что все еще наминали ему плечи.

– Змеюка подколодная! – рявкнул купец. – Мы ж все тут сгинем!

– Он прав, - я подошел к столу и тихо добавил. – Ты тоже умрешь. Хоть кожа и покрыта чешуей, но она слишком тонкая, чтобы защитить от мрака.

– Умру? – змей взял бутылку крепленого вина и залил в пасть целиком. – Да и плевать. Я умер еще тогда, сто лет назад. А это… - он хмыкнул и покачал головой. – Это не жизнь, а проклятый лубок. С меня хватит.

– Да что с тобой не так? – я всплеснул руками. – Подумай о верфи, о золоте. Об этих девушках, в конце концов.

Служанки с испугом склонили головы.

– Все, что нужно – просто принять истинный облик. Ты же обращался сотни раз, чего сейчас упрямишься?

– Раньше все было иначе, - Горыныч вздохнул и выпустил из носа струйки серного дыма. – А теперь это хуже пытки. Хуже смерти. Нет. Не хочу и не буду.

Похоже, время уговоров прошло. Придется идти по тяжелому пути – ну, или хотя бы попытаться, потому что на кон поставлено слишком многое. Я вскинул ладонь, зажмурился и пустил темные корни прямо в голову славянского дракона.

И вопреки ожиданиям, проник глубоко в разум без намека на препятствия. То ли змеем овладело снедающее отчаяние, то ли он попросту напился и утратил бдительность, но все прошло как нельзя лучше. Однако то, что я увидел, повергло меня в такой ступор, что связь едва не лопнула, как натянутая струна.

Напротив сидел Горыныч в своем каноничном виде трехглавого змея. Но лишь средняя голова казалась настоящей, из плоти и крови. Рядом с ней кровоточили два обрубка, из которых росли полупрозрачные призрачные шеи.

«Братья» склонились над ушами страдальца и беспрестанно шептали:

– Трус.

– Предатель.

– Ничтожество.

– Ты сбежал тогда.

– Дрогнул.

– Бросил нас.

– Обрек на смерть.

– Мы погибли из-за тебя.

– Ты во всем виноват.

– Самый худший.

– Бесполезный.

– Глупый.

– Отомсти за нас.

– Верни нам покой.

– Мы не отстанем.

– Не забудем.

– Ты позор змеиного рода.

Слова лились из распахнутых пастей, словно желчь. Я послушал пронзающий насквозь шепот всего несколько секунд и уже почуял озноб, головокружение и нарастающий страх. Не возьмусь даже представить, каково терпеть все это на протяжении целого века.

– Сделай с ними что-нибудь, - хрипло прошипел Горыныч. – Выгони их прочь. Или хотя бы заставь замолчать. И тогда я помогу. Даю слово.