И колдунья, из глаз коей я наблюдал за действом, с первого же взгляда выделила из толпы рослого светловолосого юношу в кожаном жилете. Он стоял довольно далеко, и я не смог разобрать лица, но уже в следующем отрывке увидел его так близко, что поспешил вынырнуть из омута воспоминаний.

Но этого вполне хватило, чтобы запечатлеть образ и при должной фантазии суметь его повторить. Я не мог победить духа или изгнать, но что если получится его соблазнить? В конце концов, теперь это мое основное оружие.

Я представил себя в образе приверженца тьмы и рванул не прямо в лоб, как раньше, а зашел с черного входа. Маневр принес свои плоды – мне удалось беспрепятственно проникнуть в кокон и увидеть пилота во всей красе, а не только в качестве объятого огнем призрака.

Предо мной сидела девушка в тугом кожаном костюме – молодая, темноволосая и очень красивая, с накрашенными сурьмой веками. Колдунья неистово нажимала педали и вращала торчащими из пола рычагами на шарнирных креплениях. Очевидно, все еще гналась за мной в попытке отомстить за былое поражение.

Сквозь щель я впервые увидел себя со стороны – худого, высокого, с копной каштановых волос и отдаленно похожего на Есенина – только более мужественного, с холодным жестким взглядом и стиснутыми губами. Еще два-три шага – и от этого джентльмена останется только кровавая каша, поэтому я немедленно коснулся плеча колдуньи.

Девушка вздрогнула и резко обернулась.

– Анзул?! – она бросилась мне на шею, и несмотря на бестелесность оболочек, я чувствовал прикосновение каждой клеточкой плотского тела. – Что случилось? Почему подкрепление не пришло?

– Любимая, - я погладил большими пальцами влажные щеки, старательно продумывая нить разговора таким образом, чтобы не пришлось назвать призрака по имени. – Этот бой был отвлекающим. Нас заманили под Китеж, чтобы связать боем у озера, а затем обойти и ударить по флангам. Нам посулили легкую победу, но обрекли на западню. Нужно уходить и накапливать силы, здесь нам уже не выиграть.

– Но там этот человечишко! – ведьма вновь вернулась в кресло и с остервенением схватилась за рычаги. – Я убью его!

– Хватит, - обнял ее сзади и поцеловал в макушку, чувствуя слабый запах полевых цветов. – Он давным-давно мертв. Просто призрак, навеки прикованный к полю брани. Пойдем, здесь больше нечего делать.

– А как же ты? – она встала и прижалась к груди. – Ты пойдешь со мной?

– Э-э… - я замялся, на ходу придумывая ответ, ведь чесать на тот свет не особо торопился. – У меня еще есть неоконченные дела. Нужно заскочить в главк и сообщить воеводе о положении на столичном фронте.

– Ты все время бежишь от меня, - ведьма принялась покрывать шею жаркими поцелуями. – Я тебе разонравилась? Али нашел другую?

– Нет, конечно. Просто война идет, а такие как я – нарасхват. Знала бы, сколько порогов пришлось оббить и магарычей поставить, чтобы отпустили из распо… лагеря на твои поиски.

– Значит, ты все еще любишь меня?

– Конечно, - хотел назвать ее солнышком, но вовремя спохватился, что это звучит не слишком-то по «темному». – Ты мой самый лучший сгусток Тьмы. Моя луна. Мое затмение.

– Тогда докажи это делом.

Она расстегнула куртку и рванула рубаху, обнажив небольшую, но высокую и красивую грудь. Происходящее больше всего напоминало влажный сон – не полноценная реальность, но и не простое созерцание со стороны, а вполне ощутимый эффект участия.

И мне стоило немалых усилий держать под контролем и дух, и плоть, чтобы ненароком не разорвать и без того зыбкую связь. Ведьма же растолковала замешательство по-своему, взяла мои ладони и прижала к грудям, после чего прильнула к губам так, словно не была с мужчиной лет эдак сто.