— Кра! — Ворон открыл глаза и замотал головой. Перья на его шее встопорщились. — То есть — что такое?

— Ох, и напугал же ты меня! — выдохнула я, пытаясь справиться с дрожью в руках. — С тобой все в порядке?

— Было, пока я спал. А заснул я только перед рассветом.

— Прости, просто ты выглядел таким... таким неживым.

— Тогда я лежал бы под креслом. — Арх развел крылья в стороны, разминая.

— Прости еще раз. Я напугалась, что ты мог... отправиться к своим птичьим предкам. — Я указала пальцем в потолок. — И что мне придется остаться здесь одной. — Я и правда думала об этом со страхом. Все-таки хоть одна живая душа — пусть и ворон — знала, что я не та, за кого меня все здесь принимают. — Как твое крыло?

— Завтрак готов? — спросил ворон вместо ответа.

Достав из шкафа светлую сорочку и верхнее платье горчичного цвета, я прямо здесь, за створкой, переоделась.

— А чего бы тебе хотелось? — спросила, выходя из-за импровизированной ширмы и завязывая шнуровку на боках. Хорошо еще, что не оказалась в теле какой-нибудь княжны или принцессы, пришлось бы разгуливать в корсете, который без посторонней помощи и не наденешь.

— Не откажусь от крольчатины.

— Мясо нужно беречь, ты же слышал Овара. Орешки будешь? — предложила я, протягивая Арху руку. Он пересел, и так я перенесла его на кухню.

— Ослабленному организму нужно мясо, — упрямо повторил ворон.

Пришлось доставать из погреба оставшуюся от тушки кролика часть и нарезать кусочками ворону. Я позавтракала просто — взяла кусок сыра с хлебом, запив холодным молоком.

Поставив печь на растопку, я решила позаботиться об обеде заранее и разделала одну из рыбин — похоже, это форель или какой-то ее межмировой двойник. Пока я отвернулась, чтобы проверить, как растапливается печь, ворон принялся склевывать икру, которую я достала из рыбы.

— Арх! — возмущенно прикрикнула я, заметив это безобразие.

— Что такое? — невозмутимо спросил ворон. К клюву у него прилипли икринки.

— Прекрати мародерничать и ступай мыться, — велела я.

— А ты уже приготовила мне ванну?

— Конечно, ваше величество. И сейчас пришлю служанку, которая потрет вам перья на спинке! — язвительно ответила я.

— Совершенно не смешно, — буркнул Арх. Перья на его шее встали дыбом.

— У меня и не было цели повеселить тебя, — ответила я, на всякий случай убирая рыбу на печь, куда Арх из-за больного крыла не смог бы добраться.

— А говорят, что на землях Рагрэйна самые жадные — женщины гномов. Но, кажется, теперь у них появилась соперница.

— А я слышала, что самые алчные существа — это драконы, особенно когда дело касается их сокровищ. Так вот, считай, что я драконица, а эта рыба — мое сокровище.

Оставив ворона дуться, я достала из колодца ведро воды и поставила в камин греться. Пройдя во двор, отыскала там деревянное корыто, а когда вода нагрелась, вылила ее. И хотя было раннее утро, солнце вовсю припекало, обещая жаркий день.

— Арх, твоя купальня готова, — позвала я ворона.

— Я, что, похож на свинью, раз ты предлагаешь мне не ванну, а ЭТО? — поинтересовался тот, появляясь в дверях кухни.

— Откровенно говоря, немного похож. Отмой крыло от крови. Попадет инфекция — и все труды Амриэля пойдут насмарку.

Вздохнув, Арх забрался в корыто и неумело — вот уж новость! — принялся приседать в корыте, разбрызгивая лапками воду.

— Что ты делаешь? — не вытерпела я, глядя на этот «танец». — Я же разбавила воду, она не горячая.

— Моюсь.

— Это не мытье, а чушь какая-то! Ты что, никогда в жизни не мылся?

Ворон не ответил, лишь принялся бить крыльями по воде. Брызги полетели в разные стороны. Я закатила глаза.