- Я хотела попросить у вас, матушка наставница, разрешения оставить эту книгу у себя, - сказала Ирис, слегка робея. - Не успела дочитать вторую часть до конца. В ней так интересно всё описано: и то, как Клодин стал королём, и то, кто правил Аремором прежде. Там даже родовое древо короля Клодина нарисовано, и у каждой ветки есть своё имя и титул... А третья часть, наверное, ещё интересней: она называется «Пророчества»...

Ирис не договорила. Вдруг внизу, в трапезной, раздались громкие голоса, застучали тяжёлые сапоги, послышался лязг железа.

В следующую минуту в библиотеку ворвалась растрёпанная Гертруда: её глаза метали зелёные искры, грудь тяжело вздымалась. Увидев Ирис, она схватила её за руку:

- Х-х-х... Вот где ты спряталась! – задыхаясь, сказала монахиня. – Матушка настоятельница ждёт тебя. Пойдём сейчас же...

О том, что князь Гримберт приехал за послушницей Ирис, знали только в узком монастырском кругу, куда такие, как Гертруда, не допускались. Возможно, монахиня о чём-то догадывалась, но вообразить себе, что сестра Ирис станет королевой Фризии, она не смогла бы даже после пары кубков игристого монастырского вина. Поэтому Ирис оставалась для неё одной из послушниц Обители Разбитых Судеб, которых ждала такая же, как у неё, участь – монашеский постриг.

Войдя вслед за Гертрудой в трапезную, Ирис от изумления замедлила шаг. Девушки-послушницы стояли у стены, выстроившись в ряд, а гости матушки настоятельницы сидели за столом и осоловелыми глазами смотрели на закованных в железо чужаков. А те угощались без стеснения: раздирали мясо руками и вино пили прямо из кувшина, передавая его друг другу. Захмелевшие, с багровыми лицами, в доспехах, залитых вином, многие из них стояли на ногах нетвёрдо, иные сидели на столе.

Удивление, охватившее Ирис в первую минуту, прошло, и на смену ему пришло разочарование. Вот и состоялась её встреча с рыцарями! Только они не были похожи на героев из книг: мужественных и галантных дворян, склоняющих голову перед дамой, вежливых и гордых сеньоров...

- Плохо обманывать, матушка, очень плохо, - говорил рыцарь в высокой меховой шапке, огромных сапогах, с чёрной повязкой на глазу, - и совсем не по монастырскому уставу. Девушка здесь, в обители, я это точно знаю, я чую это нутром... Давайте же не будем терять время: чем быстрее вы выполните моё требование, тем меньшие убытки понесёт ваш монастырь. Вы же не хотите, чтобы мои славные рыцари за день опустошили ваши недельные запасы? К слову сказать, многие из них давно не видели женщин, и, не сочтите за грубость, не побрезгуют вашими святошами...

- Ваша милость, девочки уже все здесь, - затараторила бледная, как полотно, настоятельница, - все собрались. Все двадцать пять: можете спросить у монахинь – они подтвердят, что послушниц у нас в монастыре всего двадцать пять... Но, клянусь памятью духов-предков, я не знаю, кто из них может оказаться той, которую вы ищете!   

Ирис, крайняя в ряду послушниц, стояла, прижавшись всем телом к стене. Она не могла понять, что происходит. Кто эти люди? Откуда и для чего они приехали? И где же дядя Гримберт со своими спутниками?

Одноглазый рыцарь, видимо, главный, по очереди спросил нескольких послушниц:

- Ты сирота?

За каждую, едва послушница открывала рот, матушка настоятельница отвечала:

- Сирота, ваша милость.

- И эта сирота?

- И эта тоже, ваша милость. Я же говорила вам, что большинство послушниц моего монастыря не имеют родителей. Кого-то из них в младенчестве подкинули под монастырские ворота, иных привели за руку сердобольные родственники. И неважно, кто из какой семьи и откуда родом. Перед ликом священной триады все они равны, все они – смиренные служительницы великих богов...