- А это удобно? – кокетливо хлопаю я ресницами.

Максим снова пожимает плечами. Действительно.

- Ой! – спохватываюсь я. – Можно я спущусь?

- Прямо с забора прыгать будете? – в первый раз улыбается Максим. Улыбка меняет его лицо, делая окончательно неотразимым. Однако во взгляде видна настороженность.

Я смущенно хихикаю и с неловкостью отрываюсь от наглого разглядывания мужчины.

- Предпочту калитку.

- Тогда добро пожаловать.

Максим разводит руками и отбрасывает со лба намокшую прядь волос.

Я торопливо спускаюсь с лестницы.

Через несколько минут я подхожу к калитке. Максим уже ждет меня, прислонившись к косяку. Ого какой он высокий! А сверху не таким казался. У меня средний рост, но Максиму я дохожу только до подбородка.

- Вот брелок, Елизавета, - говорит «милый юноша». – Отдадите вечером.

- Огромное вам спасибо! – искренне говорю я. – А вам ничего не надо купить? Я в Первомайское за пиццей еду. Там, говорят, очень вкусная.

- Мне? – хмурится Максим. – А знаете что, Елизавета?

- Что?

- Может, вы меня с собой прихватите? Мне кое-что в «Пятерочке» прикупить надо.

- Да без проблем! – радостно соглашаюсь я, с тревогой размышляя, поместится ли этот шикарный образчик мужественности в Иришкину машинку.

- Когда вы едете?

- Да когда угодно, - развожу я руками. – Сейчас или через час.

- Через полчаса нормально? – наклоняет голову Максим.

- Да без проблем, - повторяю я.

Максим

4. ГЛАВА 4. Пиццерия

Через сорок минут мы выезжаем из коттеджного поселка. Максим небрежно жмет на брелок, и ворота услужливо распахиваются. Я втапливаю ногу в педаль газа. Коробка-автомат после механики кажется чем-то совершенно нереальным. Да такой машиной и ребенок годовалый управлять может!

- Вы давно приехали?.. – спрашивает Максим после пары минут молчания, в течение которых я изо всех сил наслаждаюсь управлением самой шикарной машины в своей жизни. В вопросе молодого человека слышится недосказанность.

К счастью, Максим влез в машину целиком. Сменил застиранную футболку на простенькую, но свежую белую, а шорты на потертые джинсы. Сиденье передвинул назад до упора, чтобы ноги поместились. Я благодарна Максиму за то, что он не пялится на мои коленки. Хотя немного и обидно. За показ денег-то не берут. Мог бы и поглядеть, чего уж там.

- В Москву? – сразу расставляю я все точки над «ё». – Неделю назад. К подруге в гости. А так я живу в Закрайске.

- В Закрайске? – морщит лоб Максим.

Я машу рукой.

- Ой, да не надо! Никто не знает мой город. Да и вообще москвичи, кроме своей Москвы, других городов не знают. Мне Иришка рассказывала, как ее соседка о родителях расспрашивала. Иришка отвечает, что мать из Улан-Удэ. А та спрашивает: «А ваш отец тоже иностранец?»

Максим вежливо улыбается, но, кажется, шуткой не проникся.

- Я не москвич, - говорит он, и я довольно усмехаюсь в душе: дедуктивный метод сработал правильно. Мучительно раздумываю, как бы узнать, откуда Максим и почему работает садовником, но не нахожу деликатной формы, в которую могло бы вылиться мою любопытство.

- Через пятьдесят метров поверните направо, - вклинивается в разговор навигатор.

- Пиццу на месте будете есть или с собой возьмете? – интересуется Максим.

- Да тут ехать пять минут. Лучше дома съесть, - решаю я. Максим склоняет голову в знак согласия.

- Я вас провожу.

- Может, перейдем на ты? – я призывно взмахиваю ресницами.

- Договорились, - соглашается Максим, снова улыбается, но настороженность из глаз не пропадает.

Странно! Я же вроде обозначила, что сама тут на птичьих правах. Мог бы уже и не напрягаться. Или ему хозяин не разрешает с девушками общаться в рабочее время? Боится, что я его сдам работодателю?