Пальчики на ногах подгибаются, а сама еле стою. Слабею и таю рядом с таким зверем в тысячи раз быстрее. Подневольной становлюсь.

Его горячий язык касается моего и осторожно ласкает. Пробует.

Внутри взрыв. Я сильней льну к Демиду, трусь о его грудь, руками цепляюсь за плечи, до лопаток дотягиваюсь и царапаю. Как кошка. Дикая, своенравная кошка.

Наш поцелуй срывает все предохранители. Только чувствую, как зверь берет меня под бедра и несет. Теряюсь в пространстве. Да и мне плевать, где мы окажемся.

Знаю, что зверь не причинит мне вреда. Откуда-то знаю, черт возьми.

Маленькая Маша плачет внутри и скребется, пытается кричать, что я не права. Меня обманывают. Но я ловко затыкаю ей рот, пока мои руки сжимают упругие ягодицы моего зверя.

– В курсе, что бывает с непослушными девчонками, Маша? – шепчет на ухо и втягивает в рот мочку вместе крошечной сережкой-гвоздиком.

Между ног сильно стреляет. Если он не заполнит меня собой, не войдет, я сгорю от желания в дикой, жуткой агонии. Это страшная смерть.

– Они получают то, что хотели, – практически по слогам выуживаю из себя эти тяжелые слова.

Демид хрипло смеется и прикусывает плечо.

Пальцы гладят лобок и спускаются к половым губам. Мужчина не спешит, хоть и действия его резкие, нетерпеливые.

Шире раздвигаю ноги, прося о большем. Руками подсчитываю кубики на идеальном прессе, ногтями цепляю дорожку из темных волос, ведущих к паху. Обхватываю несмело крупный член и слегка сжимаю.

Исхаков с шумом вбирает в себя воздух, и все его движения останавливаются. А я вожу рукой вдоль ствола, наслаждаясь своей маленькой властью над этим зверем.

– А это тебе нравится? – он ловит мой взгляд, касается им приоткрытых влажных губ.

Новый взрыв. Внизу живота. Мышцы натягиваются сильнее. Сейчас лопнут от желания.

Киваю. Медленно.

– Нравится.

Опускаю взгляд. Кровь течет с небывалой скоростью, вены жжет от нее.

Большим пальцем очерчивая крупную головку. Кожа на ней нежная, и это тоже нравится. Во мне роятся неприличные мысли. И если я в эту секунду посмотрю на мужчину, он все поймет. А я… все же не готова.

Демид притягивает меня ближе к себе и входит одним толчком. Глубоко и грубо.

Зажимаюсь и упираюсь руками в его грудь, которую я еще несколько минут назад гладила.

Ненавижу его. Опять больно.

А потом Исхаков покрывает мои щеки и шею нежными, чуть жалящими поцелуями. Целует ключицы, грудь, облизывает соски, вбирает в рот и посасывает. Доводит до исступления и не совершив еще первый толчок.

Я расслабляюсь от каждого касания его губ.

Мое тело сжимается, когда Демид толкается и снова останавливается. Он шепчет мне в шею какие-то слова. И тон его теплый, струящийся. Не верю в происходящее, просто решаю, что это сон.

Второй толчок. За ним еще и еще. Ощущения тела, скользящего по моему, спускает жар к месту, где мы сталкиваемся. Жар такой силы, что выбивает искры.

Сама начинаю тазом подаваться вперед. Мы двигаемся вместе, навстречу друг другу. Движения быстрые, до отказа.

Его пальцы путаются в моих волосах, мои руки сжимают его предплечья.

Я на грани совершить непоправимое – признаться, что он мне нравится. Весь он. Его тело, его запах, голос. Господи, мне даже нравится, как он приказывает подойти и раздеться.

Может, я и вовсе влюбилась в зверя?

Снова и снова мы тремся друг об друга, вздыхаем и стонем. Демид глухо, утробно, почти рычит, я – жалобно ахаю. Тянем, толкаем. Исхаком резко входит, медленно выходит.

Наше безумие закручивает воронку внутри меня, которая стреляет в самый пиковый момент. Волна экстаза разрывает клетки и сокрушает меня. Я не дышу, зрение пропало. Передо мной только черное полотно с белыми, яркими бликами, которые бьются в такт моему пульсу.