– А вы что? – Мне стало интересно.

– А я что? Не помню, говорю же. Как опровергнуть? Ваш Ильич привез меня в другую квартирку однокомнатную, где-то на Лахте. В квартирке пыльно и грязно, посуда немытая, носки вонючие на батарее, как будто лет десять висели. Ильич говорит, это место, где я реально жил и работал какое-то время. На столе компьютер стоит с пузатым монитором. Ну, я сел за него и стал искать информацию о себе. На жестком диске, потом в интернете.

– Много нашли?

– Ничего, что могло бы разбудить память. У меня четыре блокнота исписаны заметками о пропавшей жизни. Но не вспомнил. Полжизни провала. Ничегошеньки.

Он замолчал, погрузившись в мысли, и быстро допил латте. Я тоже доел.

– Напомните после дежурства, свожу вас в архив. Может, нароем что-нибудь. Не зря же я на стажировке уже девятьсот часов набегал.

– Где? – не сообразил Шкловский.

– В архиве реальности. Долго объяснять. Знаете один из законов Артура Кларка? Про то, что любая сложная технология становится неотличима от магии? Так вот, у нас в Клубе наоборот: развитая магия становится неотличима от технологии. Или думаете, мой набор игл – это как волшебная палочка у Гарри Поттера? Нет. Это развитая магия, скрещенная с технологиями, выуженными из Изнанки. Я бы вам почитал сейчас лекцию, тем более у вас в плане развития пара пунктов об этом есть, но давайте отложим на завтра.

Шкловский определенно ничего не понимал. Поглаживая верхнюю пуговицу плаща, он обескураженно мотал головой.

Интересное, однако, кино. Ильич ничего такого не рассказывал. Просто представил Шкловского как новенького. Велел провести стандартное обучение, по плану развития. Почему именно ко мне? В Клубе обитали более опытные, да что там – ответственные! – люди.

Веня Карпов, тридцать восемь лет, в прошлом электрик, а сейчас передовой блогер, собирающий эмоции как пылесосом на разных распаковках электроники.

Лена Зубина, двадцать семь, заштопывает разрывы как боженька. Мне кажется, она их и без игл, голыми руками стянуть может.

Триггий Вениаминыч, семидесятидвухлетний бывший судмедэксперт. Вот уж ему-то есть чему научить Шкловского.

И я, Никита Любимов, тридцать один год, раздолбай и лоботряс. Кажется, мне выделили место в Клубе только из-за папы. Его авторитета хватит еще лет на тридцать, а потом меня можно с чистой совестью вышвыривать отсюда на мороз пинком под зад. Потому что не умею я быть ответственным, серьезным и умным.

У меня, как модно нынче называть, синдром отложенного детства. Не наигрался. Слишком занят был, чтобы выживать вдвоем с отцом. Антон Ильич не знает, что со мной делать, и постоянно отправляет тренироваться в архивы, где можно подключиться к смоделированным реальностям или к чужим воспоминаниям. Я там брожу дни напролет, то погружаюсь, то выныриваю, прерываясь на трансляции и дежурства. Бесполезная ячейка общества.

– Если вас не было столько лет, – озвучил я подвернувшуюся мысль. – То откуда вы знаете, как пользоваться компьютерами, что такое сотовые телефоны, интернет? Почему вы знали, что такое «Хендай»?

Шкловский пожал плечами.

– Мы пока не выяснили. Антон Ильич сказал, что местных мощностей не хватает. Вызвал из Москвы специалиста. Тот должен приехать через два дня. Он введет меня в гипноз и все выведает. Ну или какие у вас там есть хитрые приемы?

– Гипноз? – Смятая бумага от шавермы улетела в урну. – Скорее всего, вам предстоит поездка в «Центр обработки данных», к моим любимым аномальным тварям. Не бойтесь, они не будут отпиливать вам пальцы или еще что. Разве что пуговку на пальто ослабят.