— Помогите!

— Люба, ты такая охуенная, да, детка, соси глубже…- кричит он с мерзкой улыбкой.

— Что… Что ты делаешь? Помогите…

— Тебе нравится погрубее? Это я могу… — растягивает он рубашку и дергает за ремень брюк… Больной. Он просто псих.

— Что ты творишь?!

— Просто показываю, как будет выглядеть наше совместное дефиле из туалета.

— Ты… — Я бросаю взгляд на двери. Кто угодно может сюда войти. – Что ты от меня хочешь?

— Поговорить, говорю же. Хотя крыс нужно наказывать, а не болтать с ним.

— А что мне было делать?! В полицию идти было бессмысленно, а оставить это дерьмо без ответа я просто не могла.

— А отказаться от денег тоже не могла?

— Я не взяла ни копейки!

— Нахуй ты врешь?

— Я не вру! Не вру! Твой отец приходил, предлагал помочь с учебой, но я отказалась.

— А кредит в этот день он погасил по собственной инициативе?

— Кредит? Я ничего про это не знаю!

— И я должен тебе поверить? Должен поверить, что ты отказалась от возможности загасить кредит?

— А знаешь, что? — Как же он достал. – Я вообще не понимаю, почему я перед тобой оправдываюсь. Я тебе ничего не должна! Ты потоптался по мне, я ответила тебе тем же.

— Нет, нет, нет, Ольховская. Знаешь, что это значит? Что ты оценила один десятиминутный секс с тобой в пять миллионов рублей…

Пять миллионов… Именно столько я взяла, чтобы оплатить весь срок обучения...

— Отойди от меня… - говорю испуганно..

– Многовато, что скажешь? Думаю, тебе придется отработать остальное.

— Распутин, я не…

Он не шутит, в его взгляде решимость воспользоваться мною снова здесь и сейчас. Но я просто не могу этого позволить... Он наступает, а я валюсь на пол и начинаю трястись словно в лихорадке. Взмахивать руками, ногами, крутить головой, даже выделять обильно слюну.

— Ольховская, ты ебнулась? Что с тобой? Люба! Ща, ща, на помощь позову….СкорАя?

Если бы я не знала, какое он дерьмо, я бы подумала, что он действительно переживает. Да и кажется, что знает, что делать, держит мои руки, приговаривая. – Сейчас приедут. Уже вызвал. Мигалки уже. Пойду встречу.

Он убегает, а я резко поднимаюсь, хватаю сумку, бегу из туалета, замечая на двери табличку: «Не работает». Поднимаюсь по лестнице на третий этаж и захожу в аудиторию. Не сказав ни слова просто иду на свое место. Рядом с Асей.

— Ты опять пропала… Ты должна мне рассказать.

Как рассказать, как признаться в собственной тупости и наивности, ведь я всегда строила из себя самую умную и знающую. Про таких, как я, всегда говорили выскочка и заучка. И вот что из этого вышло. Война с самым главным мажором вуза. И как доказать, что я не брала деньги, если его отец самовольно погасил столь огромный кредит.

— Все нормально. Рыба еще дает о себе знать.

Пиранья как раз появляется на пороге аудитории, не здороваясь и не реагируя на зов преподавателя проходит на свое место. Он может и смотрит на меня, но я смотрю только прямо, пытаясь вникнуть в историю законов. Телефон внезапно звякает входящим, и я на автомате открываю мессенджер:

«Тебе пиздец, Ольховская».

13. Глава 7.

Я еще минуту смотрела в экран телефона, читая эти два грязных слова. Почему он считает, что ему можно унижать людей или насмехаться над ними, а остальным нет? Вроде, из богатой семьи, а ощущение такое, словно там комплексов целый ворох, иначе как еще объяснить подобное отношение к людям?

Я делаю скрин экрана. В конце концов, это угроза жизни, и пусть что хочет потом, рассказывает.

После пары я не смотрю на Данте, но кожей чувствую его взгляд на себе. Вцепляюсь в Асю, забирая ее у Андрея. Остаток дня я не отхожу от нее, лишь надеясь, что присутствие другого человека не позволит Данте совершить глупость. Это наедине он сильный, а в окружении других людей даже не подходит. Никогда не подходил.