Продолжая переругиваться, они отправились по дороге в монастырь. За ними увязался Ромка Кайсаров. Зачем и почему — они так и не поняли, ведь кроме бейсболки и пакета чипсов он ничего с собой не захватил.

Над Мегжой порхали белые облачка, на берегу торчало несколько фигур с удочками, а на мысу опять горел костер — очевидно, это место было чем-то вроде клуба по интересам. Проходя мимо, Ромка потянул носом и заявил, что на костре что-то жарят. Похоже, рыбу. Судя по доносящимся голосам, вокруг костра собиралась отнюдь не местная элита, а банальные пьянчуги.

Монастырь встретил их приветливо. Только что закончилась вечерняя служба, по двору сновали люди, никто не ворчал. Отец Гавриил, стоя на церковном крыльце, рассматривал небо. Но, судя по всему, беспокойства оно у него не вызвало. Он спустился вниз и принялся о чем-то разговаривать с одним из археологов.

— Наверняка с колокольни открывается отличный вид, — задумчиво пробормотал Ромка. — Давайте, залезем?

— Батюшка говорил, что там лестница полуразрушенная, — засомневалась Алька. — Ещё навернемся.

— Ну, если совсем плохая, то не полезем. Мика, ты как?

— Пошли, — кивнула она в ответ.

Колокольня была встроена между трапезной и кельями таким образом, что монастырские ворота находились прямо под ней — в арке. В звонницу вела маленькая дверца из этой арки.

Роман подергал металлическую скобу на давно не крашенной двери, и та со скрипом приоткрылась. Они протиснулись в образовавшуюся щель и оказались на крохотной площадке. С неё вверх уходил первый лестничный марш — довольно крутой. На каждый уровень их было четыре — постепенно сужаясь, лестница поднималась все выше и выше изгибаясь вокруг массивного кирпичного столба.

— Да уж… — задумчиво произнесла Алька, созерцая разбитые ступени. Было такое впечатление, что по лестнице не только ходили, но и катали вниз что-то тяжелое. Старый камень частично был разрушен и обколот. Через незастекленные проемы лились лучи закатного солнца. Но зимой тут должно быть ужасно холодно.

— Подняться будет проще, чем спуститься, — жалобно произнесла Алька, ставя свой этюдник к стене. Мика последовала её примеру. С папками тоже пришлось расстаться — на такой лестнице руки лучше иметь свободными.

Ромка хмыкнул и первым полез вверх, потом обернулся и протянул руку Альке. Мика замыкала подъем. Вскоре они приноровились, да и ступени пошли более целые, чем внизу. Минут через двадцать они добрались ещё до одной площадки. Каменная лестница тут заканчивалась и начиналась деревянная — старая и тоже изрядно поврежденная.

— Три марша до вершины осталось, — задрав голову сообщил Ромка. — Последний бросок.

— Красота какая… — Алька почти по пояс высунулась в арочный проем. — Как бы сюда исхитриться этюдник втащить.

Она достала мобильный телефон и сделала несколько снимков. Мика тоже выглянула. Внизу был монастырь — синие луковицы церкви с золочеными крестами, опоясанный постройками двор, фигурки людей. Река отсюда казалась длинной чешуйчатой рыбой, лежащей среди зелени лугов и лесов. Она почти не изгибалась, текла к горизонту ровно и плавно, неся на себе баржу с буксиром. Вдалеке виднелись какие-то совсем уж микроскопические постройки. Жаль, что с другой стороны окна нет, и их базу не видно.

— Эй, скоро вы там? — окликнул их Кайсаров-младший, который уже преодолел первый пролет. — Осторожней, тут щепки торчат.

Как ни странно, но Мике с её ростом было легче, чем длинноногой Альке. Она лезла по ступенькам, словно обезьянка — раз уж Ромка, весящий почти вдвое больше, тут ничего не сломал, то ей бояться нечего.