Уильям Кернс никогда не сидел на месте, он даже книги свои писал в дороге, и, по сути, они представляли собой сборники путевых заметок о движении по бескрайним водным просторам, о покорении горных вершин, о блуждании в дебрях джунглей или о трудностях преодоления пустынь, снежных ли, песчаных ли. Известнейший путешественник, этнограф, археолог и сумасброд, он писал о своих экспедициях и раскрывал тайны истории, географии и даже религии различных малоизученных уголков мира. И каждую свою книгу - а за последние двадцать лет их было издано больше десятка - он посвящал своему сыну. Новую книгу отца издали по заметкам, которые он привез из очередного путешествия лет с десять назад.

Сай встал, оперся плечом о стену и звучно шлепнул книгу на узкий подоконник. Перелистал в начало. Полюбовался на фронтиспис. С рисунка на него смотрел мужчина неопределенного возраста с глубокими лучиками морщинок, разбегающихся от прищуренных глаз и с задорной юношеской улыбкой. Перевел взгляд на титульный лист. Пробежал глазами по строкам. Перевернул страницу. «Моему сыну, Сайгусу Кернсу, посвящается» - гласила надпись, набранная мелким шрифтом над основным текстом.

- Вот ты где! – раздался громкий, как пушечный выстрел, и такой же внезапный голос за спиной Сая.

Сай вздрогнул и обернулся.

На пороге библиотеки стоял Шакуилл О`Гра.

- Заманил меня в эту глушь и бросил подыхать от скуки! – продолжил громыхать Шак, тряхнув гривой непокорных и черных, как смоль, волос.

- Спешу напомнить, что я всеми силами пытался отговорить тебя от мысли составить мне компанию, - с кривоватой усмешкой попытался восстановить историческую справедливость Сай.

- Это неважно, - отмахнулся Шак, сверкая белозубой улыбкой. – Я твой гость, и я скучаю. Изволь позаботиться о моем досуге.

- Ты не мой гость, - Сай педантично отметил очередную неточность в высказывании друга. – Мы оба с тобой гостим у моей тетушки. Так что можешь обратиться к ней с просьбой организовать твой досуг.

Шак с наигранным ужасом воззрился на друга:

- Побеспокоить графиню?

- А что тебя смущает? С каких пор ты стал таким стеснительным? - с не менее наигранным удивлением уточнил Сай. - Кто всегда утверждал, что знает подход к любой женщине?

- Я, - самодовольно протянул Шак, падая на возмущенно скрипнувший диван. – Я знаю о женщинах все! Но это не значит, что я готов тратить свой талант на каждую из них. При всем моем уважении к твоей тетушке, она не тот человек, с которым бы мне хотелось общаться. Да от одного ее вида молоко может скиснуть!

- Хм… Так и остался бы в столице! Тратил бы свой талант на дам позадорнее. На баронессу Фэвор, например.

- А я и так трачу. И именно на Агнесс, - снисходительно пояснил Шак и закинул руки за голову. Рубашка на мощных плечах жалобно затрещала.

- Позволь полюбопытствовать, каким образом ты можешь общаться с Агнесс, когда вас разделяют до черта миль, два скандала и одно проклятье?

- Позволяю, мой юный, наивный друг. Любопытствуй, - сощурил смеющиеся глаза Шак и растянул губы в улыбке сытого кота.

- И? Ответь же мне, о великий знаток женской натуры, – начал загробным голосом Сай, воздев руки к потолку и закатив глаза, а затем, вернувшись к обычному тембру, продолжил: - Как ты собираешься выпутываться из истории с баронессой? Еще интереснее, как ты собираешься делать это, находясь здесь?

- Знай, о мой любопытный друг, - начал вещать Шак менторским тоном, но надолго его не хватило, и уже к концу тирады он заговорил обычным голосом: - в общении с женщинами главное не забывать делать паузу. Пауза – это великая вещь. Вовремя сделанная пауза позволяет даме соскучиться. Тут главное не передержать. А то дама пойдет спасаться от скуки в объятиях другого кавалера.