Уже было сложно вспомнить, когда это началось. Когда она впервые отчетливо ощутила, что вещи хранят вполне осязаемую память. Воздух удерживает в тонких воздушных каналах своеобразную ауру, этакий контейнер, вобравший в себя мысли, чувства, переживания и даже поступки тех, кто был связан с этими вещами или местами. И контейнер этот нужно было просто распаковать, чтобы явственно почувствовать и даже почти по-настоящему увидеть прошлое в настоящем.

Вначале она совсем не могла разобрать поступающие сигналы. Громче всех говорили старые дома, но когда-то это было просто неясное, пограничное томительное чувство, в котором маячили неясные образы, скользящие словно рыбы с острыми плавниками.

Она словно вспоминала, что каким-то образом крепко связана со всем этим. Но вскоре ей стало ясно – это не ее воспоминания из прошлых жизней, как казалось вначале. То, что она чувствовала, выражалось в картинках и образах, а иногда было почти беззвучным разговором, который тихим шепотом забирался внутрь головы. И происходило все это не так давно с другими людьми.

Углубившись во двор, Иша увидела светловолосую девушку в легком платье цвета хаки, которое, казалось, с трудом держалось на двух тонких бретельках, облегая тонкие и острые черты ее тела. Спиной она плотно прижималась к стене, держась за нее ладонями. Ее лицо было обращено в другую сторону. Там в отдалении стоял парень и целился в нее черной дырой объектива. Он медленно поворачивал кольцо диафрагмы, ища нужную глубину резкости.

– О, Ясон с Волчицей уже здесь! Здорово, друзья! – воскликнул Стас в своей привычной громкой манере.

Парень, которого он назвал Ясоном, отнял фотоаппарат от лица и пристально посмотрел на Ишу. На его лоб упало несколько темных, слегка вьющихся прядей. В этот момент что-то сладко взвинтилось в сердце Иши и посыпалось куда-то вниз сияющим дождем. Ей показалось до боли знакомым это странное мгновение, словно это уже было где-то в другом месте, в другое время. Но где и при каких обстоятельствах, она вспомнить не могла.

Стас представил их друг другу, Иша кивнула в знак приветствия и взглянула на Волчицу. У той были пронзительные, почти до белого светло-серые глаза. Рот, густо намазанный красной помадой, растянулся в крупной белозубой улыбке.

Когда они все вместе входили через покосившийся черный проем в старый цех бывшего завода, Иша надеялась, что на нее не обрушится поток информации об этом необычном месте. Моменты осознания она контролировать не могла. Иногда предмет, дом или даже пустырь разговаривал с ней, а порой предметы и воздух хранили непроницаемую тишину.

То, что они увидели, по-разному отозвалось в каждом. Впереди простиралось огромное пустое помещение: со стен сползала древняя зеленоватая краска, на полу валялись бетонная пыль, черепки, куски черти-чего, бесполезного, ненужного, покинутого.

Ясону показалось, что у дальней двери мелькнула фигура в черном. Стас ухмыльнулся красной пентаграмме на стене с кровоподтеками краски по краям круга. Волчица увидела обычную «заброшку», которая ее совсем не волновала. Она согласилась пойти только потому, что хотела посмотреть на то, как Стас будет «открывать порталы в прошлое» и повидать Ясона, с которым они поссорились с месяц назад.

Иша почувствовала запах резины, черную копоть, безграничную усталость рабочих, с утра до вечера клеящих ненавистные калоши. Ощущения боли и безысходности плавали в воздухе как масляные пятна мазута на поверхности воды. Но когда вокруг нее друзья заговорили о том, куда им дальше идти, а Стас неожиданно нежно тронул ее за плечо, первые впечатления развеялись. Ей захотелось поскорее найти подходящую стену, достать краски и начать «священнодействие». Не говорить, а просто творить и проявлять на старых покинутых стенах новую, яркую жизнь.