Анзор садится на край кровати, кладя руки на коленки.

– Рада…– выдыхает устало,– если бы меня там не оказалось, то все для тебя закончилось бы иначе, ты понимаешь?

– Понимаю, Анзор…– отвечаю искренне,– и потому я действительно благодарна тебе… Бог тебя ко мне послал… Наверное, это была судьба…

Последняя фраза явно была лишняя.

Он нервно дернул кадыком.

У меня тоже во рту пересохло.

Рваным движением поправила волосы, безалаберно опустив край пододеяльника,– и моя грудь резко оголилась.

Дернулась, подтянула все снова выше шеи.

И все равно не могла не заметить, что он-таки полоснул боковым зрением по мне…

– Я пойду…– говорит он сипло и тут же отворачивается.

– А я? Что… мне делать? Моего телефона… его же нет, да?

– Его же нет,– констатирует он, подходя к дверям,– и он пока тебе не нужен во избежание лишних проблем. Прими душ и отоспись по-человечески. Я свяжусь с тобой. Надо понять, как вообще складывается ситуация. Мамдух крайне злопамятен и далеко не так прост, как кажется. Будешь здесь, в моем номере. Это самое сейчас безопасное для тебя место с учетом моей охраны, которая не зависима от местных властей…

Его номер… Я в его номере… В… его постели?

– Если это твой номер, то… ты…?

Анзор распахивает дверь и поворачивается на меня. Усмехается.

–Не волнуйся, мне есть где проводить время…

Дверь за ним тут же захлопывается.

И я невольно слышу, как он отдает приказ тому, кто ждал снаружи в лобби.

– К Кристине…

Очевидно, заснуть я не могу.

И не только потому, что это место новое, не мое.

Потому что я снова и снова думаю о Нем.

Красивом, шикарном, властном. Чужом…

Он уехал спать к Кристине.

Своей женщине, которая заслужила право быть рядом с ним.

Которая рядом с ним и была, когда в его жизни появилась я.

Несуразно, нелепо, не к месту…

Наше знакомство с Анзором произошло при странных и нелепых обстоятельствах.

Сначала он чуть не сбил меня на своем гоночном космолете, когда я поперлась переходить дорогу на красный свет первого сентября у универа, потом я облила его кофе на глазах у всего института, а потом… он засунул меня в багажник и увез в свой гараж- автомастерскую, где решил «проучить», заперев в спальне над цехом. Но я решила, что не сдамся наглому кавказцу- и потому не нашла ничего умнее, как сигануть со второго этажа вниз, когда он пришел меня «наказывать».

Смешно звучит?

Тогда было не очень-то… чудом я влетела в потолочное окно машины. Чудом отделалась переломом ноги и ушибами. А еще… Еще это сумасшествие, как оказалось, стало безотказным способом влюбить в себя жесткого и высокомерного бабника, который с того самого дня просто измором начал меня брать. Меня, простую девочку из Иваново, только окунувшуюся в столичную институтскую жизнь.

Я долго сопротивлялась этому натиску. Даже мысли не могла допустить о том, что мы можем быть единым целым… Мы были из разных миров, в буквальном смысле слова. Я простая русская девочка, у которой впереди много работы над собой, чтобы чего-то добиться, он- старший сын главы одной из северокавказских республик, который хоть и бунтовал, забываясь в гонках и тусовках, но никогда не забывал о своих корнях… А еще «корни» о нем не забывали…

Мы разошлись… Нет, не потому, что чувства погасли. Потому что иначе было нельзя… Наш союз был обречен. И в какой-то момент я даже смогла с этим смириться и как-то жить дальше, но…

Сегодня и сейчас внутри снова разыгралась такая буря, такое смятение, что трезво и здраво дать определение тому, что я чувствовала, не могла дать…

Скрип. Даже скрежет. Да, мое сердце сейчас не стучало, оно ритмично скрежетало, снова и снова стесывая до боли свои израненные очертания о беспощыдно острую правду: Анзор Гаджиев стал таким, как хотел когда-то его отец- жестким, циничным, добившимся власти и денег. И в его жизни уже были важные женщины. А я…