Когда пытаюсь занять место в кресле напротив, морщусь, потому что ягодицы саднит.
Он запинается глазами о меня. Откладывает бумаги. Хмурится. Но молчит…
Безжалостно молчит…
Не извинился.
Ни разу…
Даже поверхностного участия нет, для виду…
– С чего начать, Рада, с плохой новости или с очень плохой?– выдыхает шумно и со свистом.
– Говори уже,– не церемонюсь относительно того, как звучит мой голос. Плевать. Что еще могло произойти?
– Твой бутик сгорел,– говорит он так, словно бы речь не о деле моей жизни, а об утерянной сумке. Даже не брендовой.
Безжалостный. Равнодушный тон…
– Как…
– Так… Со всей бухгалтерией, накладными, оборудованием… Очевидно, это не случайность, хоть под документам все выведено именно так…
Сердце замирает.
Во рту пересыхает, а голова кружится..
Я еще не все кредиты успела погасить… Там все мои сбережения. Более того, там был сейф со всеми моими накоплениями и документами…
– Рада…– окликает он меня громко. Он все-то время говорил, но я даже не слушала. В голове гул. Что делать? Надо Катьке звонить. И Владику… С этим местом он ведь мне тоже помог…
– Мне нужен телефон,– начинаю я решительно, пытаясь хоть как-то склеить свое состояние.
– Рада, послушай меня, пожалуйста!– раздраженно настаивает он,– тебе сейчас надо думать не о том, как что-то там спасти- там ничего не спасти и понятно, что бизнес этот у тебя конечно же отжали. Надо думать о том, как бы не загреметь в тюрьму!
– Мне нужно поговорить с Катей и ее женихом… Они… Они же тоже в деле…
–Они в тюрьме,– мрачно осекает меня он.
Я в шоке смотрю на Анзора, просто хлопая глазами. Что он сейчас такое говорит?
–В смысле? За что?
Глава 7
– Мне нужно поговорить с Катей и ее женихом… Они… Они же тоже в деле…
–Они в тюрьме,– мрачно осекает меня он.
Я в шоке смотрю на Анзора, просто хлопая глазами. Что он сейчас такое говорит?
–В смысле? За что?
Хмыкает еще более мрачно.
–Сутенерство и проституция.
Я пропускаю несколько вдохов и выдохов.
Бред какой-то.
–Анзор, это чушь собачья. Влад занимается риэлтерством. Катя мне помогает. У них почти семья. Что ты такое говоришь?
Лицо Анзора сейчас непроницаемое. Он просто не верит мне, а может даже и не слушает. Смотрит внимательно. Так, что на коже остаются горячие следы, но… словно бы о своем думает…
А может мне так кажется. Анзор всегда опирался только на сухие факты.
А я… У меня даже фактов-то нет. Я в каком-то чудовищном вакууме.
Что он знает обо мне? Что я оказалась голожопой на тусовке среди эскортниц в Дубае, что мои друзья в тюрьме, а бизнес пошел к чертям… Мда, просто идеальная картина… Непутевая деваха с кучей проблем…
Даже трубки нет позвонить…
– На тебя стоит депорт, Рада. Это значит, что Мамдух приказал выдварить тебя из страны без права возвращения. Со вчерашнего дня.
–То есть…
–То есть если ты не улетишь сегодня, попадешь в миграционную тюрьму. Полгода заключения без суда и следствия. Я уже молчу про другие последствия. Это их страна, их порядки. Здесь они закон. Я буду бессилен тебе помочь при всем желании…
От шока и неожиданности я даже встаю и начинаю метаться по комнате, заламывая руки.
– И… что мне делать? Анзор, я не могу просто взять и вычеркнуть свое дело, на которое я потратила кучу сил и времени! Это все чудовищная несправедливость! Я хочу поговорить с кем-то из представителей властей, я…
Он вдруг встает и близко подходит ко мне. Минутное замешательство- а потом тяжелая рука ложится на мое плечо…
– Сегодня ты улетаешь со мной в Москву, Рада,– не спрашивает. Просто констатирует.
Сердце падает на пол. Крошится. Паника теперь не просто меня охватывает. Она опоясывает меня агонизирующей спиралью беспомощности…