Даже в самых страшных снах я не могла представить себе взгляд папы, если он узнает!..

От одной этой мысли тошнота поднялась волной, опаляя внутренности и смывая ледяной колючей волной остатки возбуждения в теле, когда я ринулась в ванную, стараясь при этом не шуметь и уж тем более никого не разбудить.

Ей-богу, я бы сожгла вещи, куда впитался аромат тела Карата, если бы только была возможность!

Но вместо этого залила вещи в тазике таким количеством порошка и сразу кондиционера, что, кажется, этого приторного синтетического запаха хватило бы на одну небольшую ядерную войну с мошкарой.

Битых полчаса я мылила себя всем, что только могла найти, и ощущала, как каждую минуту кусающая реальность крадется ко мне вместе с рассветом, показывая тот барьер, который мне самой было не преодолеть.

Я словно распадалась на две части — темную, подвластную Карату, и светлую — в которой всё еще была той девушкой-Бером, которая пришла за отцом, чтобы помочь своему роду и быть рядом с ним, что бы ни произошло.

И вот солнце кралось всё ближе к краю неба, чтобы озарить собой этот мир, принося новое парящее и жаркое утро, а внутри моей души сворачивались тьма и беспокойство от пороков, в которых я увязала всё больше и больше.

А ведь я бы спокойно продолжала жить своей жизнью, если бы Карат не показал мне всё это…

Если бы просто прошел мимо и отпустил в тот день в клубе, оставив всё на своих местах…

Крадучись вернувшись в комнату, я поморщилась от того, что запах наших тел не собирался улетучиваться сам по себе, даже если все окна и дверь были раскрыты нараспашку.

Но когда ты скрываешь то, что гложет и кусает тебя ядовитой змеей в самое сердце, мозг начинает работать на триста процентов и даже больше!

Быстро облачившись в другую одежду, я прокралась на кухню, осторожно закрывая за собой дверь, и принялась варить кофе.

Вообще-то я не особо любила готовить.

Делала это, но только для своих сестер и малышей на родной ледяной кухне в далекой и милой сердцу Арктике.

Стоит ли говорить, что к кофе я не прикасалась до этого момента?

Благо видела, как его варит Нефрит почти каждое утро, угощая всех, кто хотел попробовать этот горький и резкий на вкус напиток. Желающих были единицы, потому что в основном все пили чай с душистыми ягодами и любимыми травами мамы Зои, волшебный аромат которых всегда витал в этом теплом, пронизанном уютом доме.

Я делала это нервно и поспешно, морщась от того, что скоро весь первый этаж наполнился этим воистину бодрящим ароматом с легкой горчинкой, а я вздрогнула всем телом, уловив движение за собой и поворачиваясь с такой скоростью, что на секунду закружилась голова.

— Полегче, сестренка.

Голос Нефрита, что раздался в темной кухне, был моим большим облегчением.

Но только не его яркие зеленые глаза, что в темноте горели, словно два маленьких пламени, заставляя всегда в первую секунду замереть, а затем застыть от того, с каким странным прищуром он смотрел на меня. Словно видел насквозь.

— Неплохо для первого раза.

Кровь просто отхлынула от моего лица, когда я, захлебываясь от стыда и паники, хрипло выдохнула:

— Что?..

— Я про кофе, — хмыкнул мужчина, вот только его взгляд совсем не изменился. — Отолью немного себе?

— Конечно.

Нефрит не спеша прошел вперед, привычным движением сильной руки очень ловко отливая себе ровно половину содержимого турки.

— Решила попробовать что-то новое и неизведанное для себя?

Не знаю, как я не дернулась на эти слова, оборачиваясь на него и замечая, как мужчина пожал плечами, снова хмыкнув:

— Я про кофе. Сладких снов, сестренка.