Нет. Не кажется. Блин. Или сказать, что не видела. Нет ручки. Нет проблемы.

Сообщение прочитано уже пару минут, а я не знаю, что написать. Я не виновата, но как будто виновата.

Я же не ребенок, чтобы не справиться с этим.

“Да, я нашла”

“Тогда я завтра заберу”

“Я работаю в дневную смену с восьми до восьми”

Предложить заехать утром и отвезти заодно меня на работу неудобно и дерзко. Чем закончится, не знаю, но откладывать мучения на день не хочу. Лучше пусть узнает все сразу.

“Можешь забрать до работы”

Дополнение о том, что по дороге можно подбросить и меня, как бы сама собой, разумеется.

“К 9 мне будет слишком рано, я заеду после работы или в обед”

Спасибо. Джентльмен восьмидесятого уровня.

– Нет, ты слышал, Ахиллес. Ему рано к восьми. А ничего, что это просто жест уважения, подвезти девушку.

Кот вздыхает и издает звук, похожий на храп.

– Сделать что-то, что ему неудобно, конечно, не в его правилах.

Заезжай ты, когда хочешь. Ничего не отвечаю, гашу экран и достаю дневник.

Раз уж в моих руках сейчас ручка за две сотни косарей, грех не оставить ей запись на память.

Как так можно?! Удивлять и тут же портить о себе же мнение. Как будто все равно, что подумают остальные. Он не обязан, конечно, но можно было бы соврать, что занят или что дела, другие планы на утро. Я бы тоже не поверила, но звучало бы лучше, чем “мне неудобно в это время”.

Выключаю свет и пытаюсь уснуть. Но, как только закрываю глаза, и сознание собирается отдохнуть, просыпается память. В подробностях рисуя картинки поцелуя.

Губы поджимаю, кусаю кожу. Не хочу думать об этом. Не хочу помнить. Рукой провожу по шее, там, где он касался. Кончики пальцев горят. Хочется еще. Хочется, чтобы рядом оказался. И чтобы вся эта история с судом оказалась сном. Кошмаром. Моей фантазией.

Долго кручусь, не знаю, когда засыпаю, но утром пропускаю два будильника. Подскакиваю только на третьем. На ходу пью голый кофе, собираю завтрак на работу.

На телефон падает сообщение, но читать некогда. Чищу зубы и натягиваю джинсы, толстовку.

– Пока, муркиз, – кидаю коту, который, наевшись, возвращается на кровать. – Не благодари. Если я сегодня не вернусь, потому что меня арестуют за кражу имущества, то завещаю тебе… комод. Да, тебе останется твой комод. Потому что все остальное придется продать, чтобы выплатить стоимость этой чертовой ручки.

Ручка. Дьявол…

Прыгаю в одном ботинке и забираю ее с тумбочки. Так же в одном ботинке прыгаю в коридор и прячу кошачью радость в непрозрачный пакет. Лучше будет, если он обнаружит проблему, когда меня не будет рядом.

Наконец обуваю второй ботинок и выбегаю. Время впритык.

Пока спускаюсь в лифте, проверяю телефон.

“Я заехал сейчас. На работе есть дела. Твой кот поцарапал мне ежедневник. Хорошо, что конец года. Не хотелось бы, чтоб и ручкой что-то произошло”

Спасибо, товарищ прокурор, за чудесное утро.

Черт. Черт. Черт. Ахиллес.

Еще и блокнот. Вздыхаю и сама себя жалею. Тут бы перед прокурором наоборот надо было все с почестями и красиво, я и мой кот только портим. Его условия я приняла, о деле отца мы не разговариваем, но кто ему мешает молча накидывать еще срок.

Я отказалась от идеи давить на прокурора. Просто хочу быть милой с ним, он должен увидеть сам и понять, что меня надо выслушать.

Но вся эта тактика из-за моего кота на грани провала.

Он натворил дел, побаловался, а мне отвечать.

Двери лифта разъезжаются. Встреча с правосудием неминуема.

В конце концов, это всего лишь ручка.

Выхожу из подъезда и осматриваюсь. На углу припаркована знакомая уже черная ауди. Выдыхаю и направляюсь в ту сторону. В любом случае он не должен понять, что я виновата. Виноват кот и тот, кто разбрасывает свои вещи.