– Долго еще? Я потом не развяжу это. – Как будто шутка, но по чертам лица не понять ничего.

– Ты когда-нибудь улыбаешься? Шутки на работе и вне работы, знаешь ли, помогают справляться со сложностями.

Прохожу через шейную петлю, продеваю край, который держу в руке, и утягиваю галстук.

– С друзьями могу, но не на работе… И у тебя, и у меня, неудачная шутка может очень дорого стоить.

Ясно. Я в число привилегированных, кому он улыбается, не вхожу. А интересно было бы посмотреть на другого прокурора.

– Тяжело нам будет на свадьбе, если у тебя будет такое выражение лица постоянно.

Прячу оставшийся конец за воротник сорочки и, расправляя ткань, поднимаю глаза. Губы сжаты, челюсти напряжены, а в расширенных зрачках блеск.

– Я закончила.

Отхожу в сторону, чтобы не загораживать зеркало. Юра застегивает костюм на одну пуговицу и рассматривает себя.

– Как ты говоришь, узел называется?

– Элдридж, - произношу четко, чтобы запомнил. – Как тебе? – Я любуюсь на свою работу и его отражение. Ему идут костюмы. Да и он чувствует себя в них комфортно. Красивый он, зараза, хоть и характер скотский. Или маска такая. Улыбка чуть-чуть трогает уголки губ, но снова сходит на нет.

– Сделано идеально. А свидетель будет отличаться от жениха только галстуком?

Он переводит взгляд на меня, я увожу в сторону и натыкаюсь на его рабочий костюм.

– Ага и погонами, – не сдерживаюсь, язвлю. Два синих костюма в одной гардеробной. Даже женщины не позволяют себе два одинаковых платья, а тут такой дисбаланс.

– Было бы смешно, но не было, - тон меняет, холодом остужает желание юморить. – На этом заканчиваем, если мы определились.

Закатываю глаза. Шутки мы оцениваем только свои и то под настроение, вероятно.

– Да, я подожду тебя в комнате, не буду мешать. – Бросаю ему и, развернувшись, оставляю одного.

Я собираю костюмы, которые зря везла. Но хорошо, что выбрали с первого взгляда, еще одну встречу с ним я бы не выдержала.

Упаковываю костюмы в чехлы. Синий его цвет, кто бы сомневался. Прокурор и в костюме цыпленка.

– Ты будешь забирать этот костюм? - Спрашивает из гардеробной.

– Нет, оставим у тебя. После свадьбы надо будет вернуть. Хотя, по-хорошему, мог бы спокойно надеть тот, в котором работает. Они почти похожи. Но эту шутку оставляю при себе.

На часах уже почти восемь, на улице темно, еще и снегопад усилился.

– Всё? – Оборачиваюсь на вопрос за спиной. Юра появляется в тех же спортивных брюках, футболке, что были до этого. Вроде как обычный мужик, без придури в голове.

И его “всё?” звучит как предложение скорее покинуть его скорпионью нору.

Я с костюмами выхожу в коридор, кладу их на комод.

– Ты домой сейчас?

– Да, – присаживаюсь на пуфик и обуваюсь.

– Я вызову тебе такси.

– Не хочешь, чтобы на твоей репутации было темное пятно невоспитанного интеллигента? Я сама доберусь.

Прокурор непреклонен, берет с полки телефон и что-то там делает.

Фраза про то, что мог бы и сам подвезти так и остается моим желанием. Мы оба понимаем, что нам не надо сближаться. Сегодня я попробовала, теперь понимаю, – ошибка.

Он что-то делает в телефоне и неосознанно тянет шею в одну сторону и в другую. Передергивает от неприятного хруста.

– Тебе надо врачу показаться со своей шеей. На этой стадии еще возможна помощь консервативных методик без привлечения хирурга. На поздних стадиях болезни может развиваться анкилоз и тугоподвижность суставов, а там уже без оперативной хирургической помощи не обойтись. – Хмурится, слушает меня, но не перебивает. – Можно попробовать массаж.