— Мне дурно, я у машины подожду.

И со всех ног помчалась к месту парковки.

22. Глава 22

Веста не помнила, как они с Катариной добрались домой. И тенью прошмыгнула мимо Макса, встретившись с ним в коридоре на втором этаже.

Нет, разговаривать с ним в тот момент она была решительно не готова. Это подождет.

«Посмотрите на фотографию...» — крутились в голове слова ищейки отца, пока она принимала душ.

Слава небесам, что нацепила очки и шляпу!

Веста намыливала тело ароматным апельсиновым мылом, но ни густая пена, ни нежный аромат, ни массажные движения не помогали расслабиться.

Она вспоминала: а называла ли ее по имени Катарина в то время, пока они были на рынке. И даже жалела, что ей досталось такое редкое имя. Что, если кто-то из продавцов услышал и запомнил? Что, если сообщат, что видели ее?

Тогда вычислить, где живет Веста, труда не составит, — Катарину, по ее же словам, на рынке многие знали и любили, как постоянного покупателя.

А там и домой нагрянут... Что будет дальше?

А вдруг отец и правда изменил решение? Не то чтобы Веста спешила поверить, но то сухое сообщение сказало ей, как дочери, о многом. Папа давным-давно не говорил, что переживает о ней. Сердце тут же сжалось.

Она попыталась поставить себя на его место: дочь уехала, местоположение не известно. Денег нет, связей нет, помощи от друзей — тоже. Веста не сомневалась, что люди отца уже со всеми, кому она звонила, связались.

А учитывая, что отец считал ее домашней девочкой, его переживания вполне очевидны и понятны. Она сама уже с ума бы сошла, протерла бы ковер до дыр, топая из угла в угол в ожидании новостей.

Что, если правду сказал? А ищет уже просто потому, что действительно переживает? Может быть, волнение за дочь заставило отца понять, как она ему дорога? Вдруг впервые за годы он подойдет к ней, обнимет крепко-крепко, наконец покажет, как сильно ее любит? Веста нуждалась в его любви, поддержке… как никогда нуждалась! Особенно в такой жуткий период своей жизни. И папа поймет и поддержит.

Возможно ли такое? Да, вполне. Впрочем, возможно и то, что она круглая дурочка и цепляется за соломинку.

Веста вздохнула и вышла из душевой кабинки. А потом протерла ладонью запотевшее зеркало и спросила у своего разрумянившегося отражения: «Ну и что будем делать?»

«Оставайся тут!» — шептал один голос.

«Виза не бесконечная, гостеприимство Вуковичей — тоже. Домой возвращаться всё равно придется. Соберись уже и действуй. Трусиха, трусиха, трусиха!» — вещал второй.

«М-да. Помогло так помогло!» — Веста решительно качнула головой, и ее внутреннее я притихло.

Она вышла из ванной комнаты и охнула: часы показывали, что она простояла под душем больше получаса, а ее уже ждала на кухне Катарина.

И Веста стремглав бросилась вниз. Как ее еще не выперли отсюда, помощницу такую!

«Вот видишь, сама понимаешь, что вечно тут сидеть не будешь», — снова вынырнул из подсознания назойливый голосок.

***

Днем варианты «остаться» и «вернуться» в виде воображаемых шариков почти мирно почивали в руках Весты. Она периодически покачивала их в ладонях, стараясь понять, какой вариант перевесит. Но к вечеру оба варианта превратились в огромные каменные сферы, которые придавили ее к полу.

Как же ей хотелось верить, что отец ее ждет и очень любит! И вообще, вдруг она зря думала об отце так плохо? Видя, что она всерьез не собирается за Прохора замуж, он уж наверняка должен был пересмотреть свои приоритеты, ведь так? Она же его дочь, его кровь и плоть… Он должен ее любить! И любит, а она сбежала…

Хоть бери магический шар и спрашивай совета.