«Из-за чего же перенесли?» — хмурился Макс. Он до сих пор помнил слезы и дрожащие руки Весты. Не походило это на истерический выпад избалованной богатенькой девицы, как он подумал изначально.

Впрочем, вскоре он получил исчерпывающий ответ на свой вопрос. У него глаза на лоб полезли, когда он открыл отчет о Прохоре Жигунове. Макс думал, что в таком возрасте у мужчины должны быть другие цели, но у Прохора они оставались такими же, как и во времена бурной молодости.

Судя по отчету, «секс, наркотики, рок-н-ролл» — вот девиз Жигунова. Как-то не вписывалась в этот образ жизни Веста.

Прохор оказался знатным прожигателем жизни и тем еще ходоком по женщинам. Конечно, он думал, что делает это скрытно, но кто ищет, тот всегда найдет.

Макс быстро понял, почему девицы липли к Жигунову: он оказался высоким накачанным блондином с синими глазами. Смазливым, но вот внутреннего стержня будто не было. Или Прохор его тщательно скрывал.

Предпочитал он голубоглазых блондинок с огромной грудью и практически полным отсутствием следов интеллекта на лице.

Макс бросил взгляд через стеклянную дверь на Весту, которая суетилась на кухне. Ничего общего невеста Прохора с его же эталоном красоты не имела.

«М-да... Как можно предпочитать каких-то куриц этой скромной прелести?» — недоумевал он.

Нежная улыбка, легкие движения, а фигура... Жутко хотелось на ощупь проверить, такая ли бархатистая у нее кожа, как он себе представлял. Подойти сзади, откинуть прядь волос, обнять за талию и покрыть ее шею поцелуями, а потом развернуть к себе и продолжить.

Тут Макс осознал, что всё это время откровенно пялился на грудь Весты, которая всё еще что-то делала за столом. Он не видел, что именно, да и не волновало его это. А вот первые девяносто  — волновали и даже очень.

Как назло, именно в этот момент Веста подняла взгляд и заметила его интерес. И тут же смутилась и отвернулась.

Он чертыхнулся про себя и продолжил чтение. Судя по датам, Снежная подсела к нему в машину в день репетиции свадьбы. Согласно отчету, она узнала о похождениях будущего мужа, ведь после этого Жигунов перестал посещать привычные для него места.

«Во дела... Любить человека столько лет и буквально перед свадьбой понять, что всё оказалось одной большой ложью...» — Макс потер лоб. А «лжей» у Прохора только за полтора года было как минимум три.

Не так Максима воспитывали родители, которые душа в душу прожили много лет и стали отличным примером для детей.

«Верность — это не врожденное свойство, сынок, — любил повторять подросшему Максу отец, — это собственный выбор человека. Это умение дорожить ценностями и понимать, что несколько минут удовольствия не стоят того, чтобы лишиться действительно важного».

И Макс выбирал верность, несмотря на то, что соблазнов у человека его уровня было немало.

Зато теперь он понимал, почему невеста сбежала: видимо, для нее измена так же неприемлема, как и для него. Вот и решила прийти в себя и зализать раны.

Жаль только, в отчете еще не было информации о делах Снежного — обещали скинуть всё через день-два. Ведь была причина, почему отец пытался вернуть дочь.

Ничего, скоро он узнает. А пока захотелось как-то отвлечь Весту. Он не понаслышке знал, каково это: жить день за днем под прессом гнетущих мыслей.

И тут Веста открыла дверь и выпорхнула на улицу.

Белая кофта оказалась расстегнута еще на пару пуговиц, хотя Макс помнил, что ее грудь явно не была так оголена, когда он пялился на нее несколько минут назад.

Веста шла к нему со стаканом в руке какой-то странной походкой. Точнее, такая вроде бы называлась «от бедра», но Снежная при этом выглядела как семенящая уточка.