Мужчина улыбнулся дочери, но Маргарита вдруг кивнула и, встав на сторону няни, подтвердила:

— Вредный!

— Это заговор, — возмутился Лев и, развернувшись, стремительно вышел из комнаты.

Не то чтобы ему не понравился ответ дочери, но смотреть на вздымающуюся от смеха полуобнажённую грудь няни в разрезе расстегнувшейся в процессе шутливой борьбы рубашки, было мучительно. И ещё приятно. Вот бы оказаться на месте Маргариты в нежных объятиях девушки.

— Да что с тобой? — рыкнул он сам на себя. — Когда она стояла в ванной, почти обнажённая, не отреагировал, а стоило увидеть едва приоткрытую грудь, завёлся, как юнец!

— Что? — выглянула из кухни Анна Васильевна и при виде Лаврентьева расплылась в улыбке. — Вы сегодня отлично выглядите, Лев Сергеевич! За ночь словно помолодели на десять лет. Подскажите то волшебное место, где даруют юность. Кого для этого нужно убить?

— Каменного льва, — невольно рассмеялся хозяин дома, вспоминая, где провёл эту ночь и за каким занятием. Сейчас, даже думая об этом, он удивлялся своим действиям. Вместо того чтобы сообщить няне о том, что нанял специалистов, и увезти её домой, он — страшно представить! — помогал отмывать стены. — Шваброй по морде.

— Вы даже шутите, — изумилась домоправительница: — Может, в кои-то веки ещё и позавтракаете? Отличный шоколадный пудинг, который я приготовила, вы, разумеется, проигнорируете, но хоть попьёте ваш любимый кофе.

— Пудинг! — с визгом промчалась на кухню Маргарита.

Лев обернулся и, заметив растрёпанную после сна няню, гулко сглотнул и ретировался на кухню. Ругая себя за нелогичное поведение, кивнул:

— Давайте ваш пудинг.

Из рук Анны Васильевны выпала ложечка. Женщина подёргала себя за ухо и переспросила:

— Вы попросили завтрак?

— Придётся вас всё же свозить на приём к каменному льву, — с досадой проворчал Лаврентьев. — А то уже со слухом проблемы.

И хмуро посмотрел на вошедшую в кухню няню. Надо было идти к машине, а не садиться завтракать. Но теперь уже он не мог пойти на попятный и сам себе объяснил это голодом. С невероятными событиями вечера поужинать так и не удалось.

Люба, как назло, села напротив, и взгляд мужчины помимо воли устремился в её декольте. Няня, попробовав угощение, протянула:

— М-м-м… Как вкусно! Вы гений пудингов, Анна Васильевна.

— Скажешь тоже, — смущённо отмахнулась домоправительница.

Лаврентьеву неудержимо захотелось перегнуться через стол и пальцем стереть с верхней губы девушки капельку шоколада. Нет, лучше слизнуть. Он резко поднялся:

— Хорошего дня.

— Стойте! — воскликнула Люба.

— Что ещё? — недовольно нахмурился Лев, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не видеть ни её декольте, ни шоколад на губах.

— Вы же помните про полчаса?..

— Я не отказываюсь от своих слов, — грубо прервал её хозяин дома. — Но не сейчас. Мне пора.

— Марго, а ты помнишь про наш договор? — Няня повернулась к его дочери, и та кивнула. — Загадай прямо сейчас нечто необычное.

— Э… — задумалась Маргарита и, воткнув ложечку в пудинг, заявила: — Шоколад.

— Слишком просто, — покачала головой Люба.

— Тогда, — протянула девочка и улыбнулась: — Шоколадный снеговик.

— Отлично! — Няня показала ей большой палец.

— И что это значит? — хмуро спросил Лев.

— Что сегодня день шоколадных снеговиков, — хитро ответила Люба.

— Не понимаю, — разозлился мужчина. — Что за шоколадные снеговики?

— Придумайте что-нибудь, — подмигнула Люба. — У вас для шоколадных снеговиков и для дочери всего лишь полчаса, а не как у меня — целый день. На полчаса вашей фантазии хватит?

— Бред, — бросил Лаврентьев и быстро направился к выходу.