Бегемот хмыкнул:

— Понятия не имею, где он. А кто… Ты только не смейся… — Я подозрительно прищурилась после такого предупреждения. — Он стал крысой.

Я все-таки прыснула:

— Крысятничал, значит…

Кот пожал пушистыми плечиками:

— Наверное. Он из людей, а я еще не встречал в своей жизни абсолютно честных представителей этой расы. Прости, Алина. Что касается комнаты управляющего, то я, как создатель охранки, легко смогу ее нейтрализовать. Но мне не хотелось бы этого делать. Видишь ли, когда магам заказывают охранную сеть, то доверяют ему абсолютно. Если я вскрою помещение, на которое сам ставил охранку, с целью изъятия ценностей, то это будет сродни бесчестью. Конечно, мое положение достаточно высоко, чтобы моя репутация особо не пострадала, если подобный проступок станет достоянием общественности. И все же…

Я быстро вклинилась в рассуждения Бегемота:

— Я тебя поняла. Комнаты казначея оставим на самый крайний случай. Если уж положение окажется совсем безвыходным. А другие варианты у нас есть?

Кот раздумывал меньше пяти секунд:

— Если придумаешь, как нанять людей, то золото можно взять в моих комнатах, я привез с собой достаточный запас, чтобы без проблем содержать этот замок в течение года. Здесь трудность в другом. Я ведь не зря тебя спросил, думала ли ты, как будешь нанимать персонал.

— А в чем проблема? — Я насторожилась.

— Да в том, что по доброй воле сюда не сунется никто. А выйти отсюда невозможно, я пробовал: купол не пускает.

— Хмм… — Я задумчиво постучала указательным пальцем по подбородку. — Хмм… То есть, обитатели замка, кем бы они ни были, животными или людьми, пересечь черту и покинуть территорию замка не могут, верно?

Кот нехотя дернул ушами:

— Конюхи пробовали. И в человеческом обличье, и кузнечиками. Человек просто лбом упирается в невидимую преграду и не может ее пересечь. А кузнечик… Видимо, играет роль то, как быстро пытаешься ее пересечь. Человек шел медленно и осторожно. Кузнечик прыгнул… –Бегемот красноречиво замолчал.

У меня противно екнуло под ложечкой:

— Живой?

— Живой. Но долго отлеживался. И сейчас с ним не все в порядке. Как будто умом слегка повредился. Свои за ним присматривают. А то человеком еще ладно. А в обличье насекомого чуть сам себя до смерти не зашиб, начав колотиться о стены.

Я передернула плечами. Рассказ Бегемота оставил гнетущее впечатление. И мы с ним некоторое время просто молчали. Я рассеянно перебирала пальцами шелковистую белоснежную шерстку. В голове бродили странные мысли, у меня никак не получалось собрать их в кучу, разложить по полочкам. На периферии назойливо крутилась одна какая-то мысль по поводу меня лично, но поймать ее, осознать, у меня никак не выходило. В конце концов, я плюнула и решила поговорить с Бегемотом как есть. Может, по ходу диалога соображу что-нибудь. Недаром же в моем мире существует мозговой штурм, при котором участники обсуждения генерируют максимальное количество идей решений задачи, в том числе самые фантастические и глупые. Как говорится, истина рождается в споре!

— По-моему, — мурлыкнул у меня под рукой Бегемот, — у вас говорят, что истина рождается в вине. Кстати, как это? Я что-то тогда не понял, как это вообще возможно, чтобы истина рождалась в спиртном?

Я захлопала глазами:

— Что?.. А как ты?..

Бегемот чуть презрительно наморщил нос:

— Что, как я? Как я узнал, про рождающуюся в вине истину? Так слонялся по твоему городу в поисках человека, который не отреагирует на заключенную в капсулу магию Филогиана. Возле одного дома, из которого отвратительно разило несвежим спиртным и табачным дымом, три странных субъекта смеялись над четвертым, который талдычил им про эту самую истину. Я тогда почти ничего не понял, к тому же субъекты выглядели страшновато, почти как наши тролли, даром, что щуплые и белокожие. Да еще и агрессией от них разило за версту. Я их и проверять не стал, убрался оттуда по добру, по здорову.