– Смотри: фокус. – Кирилл Сергеевич распечатывает горлышко бутылки, вбивает в пробку нож и, зажав его между зубцами вилки, поворачивает ее по часовой стрелке, выкручивая пробку. – Вуаля.

– Уровень вашей эрудиции впечатляет, – хмыкаю.

– Язва. – усмехается мужчина и разливает вино по кружкам, потому что бокалов у меня нет. – За взаимопонимание?

Смотрю на протянутую руку с кружкой и чокаюсь, ничего не отвечая.

У Кирилла Сергеевича внезапно звонит телефон. Он смотрит на экран, усмехается и включает громкую связь.

– Привет, многодетный отец, – вздыхает, положив телефон на стол и продолжая есть.

– Привет, Падре, – раздается мужской голос из динамика. – Как дела? Как проверка?

Падре? Это что еще такое? Прозвище? Странное какое-то прозвище для этого мужчины. Если окажется, что он какое-то отношение к церкви имеет, я просто выпаду в осадок!

– Еще продолжается, – Кирилл Сергеевич бросает на меня хмурый взгляд. – Как Татьяна?

– Твоими молитвами, – усмехается собеседник, и я даже прекращаю жевать.

Священник? Серьезно? Да не может такого быть!

– Дети нормально? Ничего я там не травмировал им, пока роды принимал?

– Отлично все. Врач сказал, тебя можно в акушеры брать. Так что, если тебя вконец задолбают проверками, могу адресок черкануть.

– Я подумаю, – хмыкает мужчина и снова смотрит на меня, ошалевшую окончательно. – Не поверишь, но эта идея не кажется мне такой плохой.

Что он делал? Роды принимал? Многоплодные, видимо? Да что это за человек такой? Как он… смог? Это же не вилку из плеча вытащить!

– Ну, по поводу крестного тогда тоже подумай, хорошо? Мне кажется, ты – идеальный кандидат на эту роль.

Кирилл Сергеевич лишь обреченно вздыхает и согласно мычит, запивая макароны вином.

– Так, товарищи, поспокойнее, а то в подвал провалитесь, – повышает голос собеседник Кирилла Сергеевича, а в ответ ему слышится детский смех, отчего у меня сжимается сердце от тоски. – Ладно, Кирюх, я наберу завтра. Таню скоро выпишут, будем ножки обмывать.

– Договорились. До связи. – вздыхает он и сбрасывает вызов, а затем продолжает невозмутимо есть.

Сижу и смотрю на него пристально. То, что я слышала и то, что я до этого видела своими глазами, совершенно не складывается у меня в голове в единый образ.

– Ну что ты меня гипнотизируешь? – Кирилл Сергеевич с очередным вздохом кладет вилку на опустевшую тарелку, бросает на меня короткий взгляд и доливает себе остатки вина.

– У меня появилось несколько вопросов. – усмехаюсь.

– Задавай, – мужчина чокается с моей кружкой, залпом допивает содержимое своей и встает из-за стола.

Наблюдаю, как он уносит посуду в раковину и быстро ополаскивает ее.

– Вы что, серьезно принимали роды? – разворачиваюсь к нему.

– Пришлось, у жены друга экстренные начались. – усмехается Кирилл Сергеевич, стряхивая воду с рук и разворачиваясь ко мне. – Думал, это худшее, что приключится со мной за день, но потом познакомился с тобой.

Закатываю глаза, но проглатываю эту язвительную иронию.

– А почему Падре? Вы что, священник?

– Ууу, – качает головой мужчина. – А об этом я тебе расскажу только если ты составишь новый акт, с исправлениями.

– Шантажист, – щурюсь и вздыхаю.

Акт мне в любом случае новый придется составлять, ведь старый “кто-то” испортил, написав там нецензурное слово, а потом он вообще потерялся. В медицинский центр я запись перенесла, так что торопиться мне теперь особо и некуда. А принципиально валить этого человека мне хочется все меньше и меньше. И узнать про это странное прозвище хочется до зуда в ладонях.

– Хорошо, – усмехаюсь, сдаваясь. – С меня новый акт, с исправлениями. Рассказывайте.