Евгений Капба Как приручить дракона – 2

– Я календарь переверну… – напевал я, поглядывая в зеркало и орудуя бритвой.

Если у вас борода – это вовсе не значит, что не нужно бриться. А если, например, шерсть на морде растет неравномерно и получаются дурацкие кустики? Или шея заросла? Шею надо брить, иначе вид – неопрятный.

Половина пепеляевской физиономии в зеркале уже приобрела некое благообразие, вторая же оставалась покрытой шматочками пены. И в этот самый момент мне позвонили. В шесть тридцать! Третьего сентября, которое играло роль первого сентября, потому что первое сентября пришлось на субботу! Что за мерзавец мог себе такое вообще позволить? Хотелось, как в известном фильме про Ивана Васильевича, сделать драматичный жест рукой и вопросить: «Чего тебе еще, собака, надо?»

На самом деле ответов предполагалась масса, так что я в одном полотенце, обмотанном вокруг чресел, поскакал на кухню, сдувая пену с усов. Левой рукой подхватил со стола мобильник и проорал:

– ДА! – Голос мой явно был далек от дружелюбного тона.

– Пи… М-м-ать, Пепеляев, чего ты орешь-то с утра пораньше? – Это был Рикович. – Ты чего злой-то такой? Я вообще-то тебя с началом учебного года поздравить хотел!

– Поздравлять учителя с новым годом – это то же самое, что лошадку – с началом пахоты, – буркнул я. – Я люблю свою работу, но не до такой степени, чтобы радоваться звонкам по этому поводу в шесть тридцать утра!

– Ой, вы посмотрите, какая цаца! Тут, можно сказать, непосредственный начальник ни свет ни заря поднимается, берет с собой внеплановую премию и тащится к нему под окна, а он еще капризничает! А ну, давай спускайся и принимай свою премию! Хорошо поработал – так что будь любезен! – Сыскарь разве что елей не источал своим голосом.

Поработал я и вправду ударно, хотя последние выезды в качестве внештатного консультанта Сыскного приказа и казались мне какими-то скучными: там артефакт покрути-поверти, здесь техномагическое устройство выключи, тут мимо проклятого голема-охранника в древний склеп пройди… Ничего подобного приключениям в Мнемозино или Мозыре. Рутина. Но премия? Премия – это всегда хорошо. Так что я мигом запрыгнул в шорты и в таком виде, со шматочками пены на лице и голым торсом, попер вниз, на крыльцо. Потом добреюсь, в конце-то концов.

У подъезда торчали Рикович и Наталья Кузьминична. И четыре тяжеловооруженных опричника. И три внедорожника-броневика. И эвакуатор, у которого на платформе располагалась тачка, весьма похожая своими угловатыми формами на классический такой «Гелендваген». Двери его были перетянуты желтой лентой с угрожающими надписями типа «не влезай – убьет». На латинке, понятное дело.

– Однако, – сказал я. – Кто бы сомневался!

– Дело-то плевое, – житейским тоном пояснил Иван Иванович, протягивая мне руку для приветствия. – Залезешь через багажник, сзади. Посадишь ту тварь в контейнер. Плотно закроешь крышку. И все – машина твоя!

И как ему удается с утра выглядеть таким бодрячком? Может, употребляет что-то? Или – магические штучки? Хотя ответ, скорее всего, еще проще: он не ложился. И бодрость эта – наносная.

– А? – Стекла электрокара были максимально затонированы, и понять, что именно имеет в виду Рикович под словом «тварь», не представлялось возможным.

– Плевое дело, говорю. Тебе – машина, нам – барахло из бардачка. Это «Урса», отличная тачка, мощная, как танк! Оформим за три минуты, она как конфискат проходит, вещдоки – только в бардачке. Так что – по рукам?

Я заметил, что один из опричников вместо автомата Татаринова вооружен ранцевым огнеметом, и решительности мне этот факт не добавил. Но они ведь почему-то приперлись в шесть тридцать в спальный район? Наверное, опасность для окружающих не такая и большая?

– Что там такое вообще внутри? Какого размера? – Поинтересоваться я был обязан.

Рикович жестом фокусника достал из-за спины полусферический контейнер примерно сантиметров сорока в диаметре. Посмотрел на него, зачем-то заглянул внутрь, а потом – протянул его мне.

– Магический симбионт. Вот примерно такого размера. В бронескафандре в салон не втиснешься, без скафандра – еще присосется, потом задолбешься его вытравливать. Мы как раз мимо ехали, и я про тебя вспомнил, и что тачку ты хотел… Поднял Кузьминичну и вместе – к тебе! – пояснил сыскарь. – Утро, рань, все спят – закроем вопрос, и поедешь ты на линейку в «Урсе». Будешь самая понтовая училка из всех.

Это был чертовски серьезный аргумент. Приеду как Нагиев в фильме «Физрук»!

– Давай, Гоша. Не кобенься, – сказала Пруткова. – Нормальная машина. Да и вообще – без тебя это будет целая песня, с кучей проблем и бумажек. А с тобой – десять минут работы.