Вернувшись в комнату, застала там служанку. Невзрачная девица — единственным ярким впечатлением от неё был розовый фартук —сообщила, что стол накрыт, а наряды висят в шкафу. Юлянка не привыкла общаться с прислугой и стояла в растерянности. Не дождавшись реакции, девушка бесцветным голосом предложила:

— Меня зовут Луиса. Позвольте, я помогу вам одеться.

— А… нет! — испуганно замотала головой Юлянка, одёргивая и без того длинные рукава банного халата. — Я сама.

— Советую поторопиться, сюда могут заглянуть ваши соседки. Они уже спрашивали.

Едва заметно поклонившись, Луиса выскользнула из комнаты, а Юлянка, наконец, обратила внимание на стол. Там стояло большое блюдо с пирогами, самовар, над которым вился парок, пузатый чайник и шесть чашек. Шесть? Она ждёт гостей? По всей видимости, прибывшие раньше неё «принцессы» желают познакомиться с конкуренткой. А у самой новенькой не надо спросить?

Раскрыв створки шкафа, заглянула и сразу захлопнула. Платья! Притом, открытые. Демонстрировать ранки на шее и руках вовсе незачем. Юлянка достала из собственного мешка сменный комплект одежды, вздохнула: мятый как будто штаны и рубаху использовали вместо подушки. В обычное время достаточно было сбрызнуть водой и попросить Гошу дохнуть легонько, складки мигом бы разошлись. Теперь же… Служанка ушла, где искать утюг неизвестно. Что ж, придётся принимать гостей в затрапезном виде.

Едва успела одеться и заплести косу, в дверь постучали. Не дождавшись приглашения войти, в комнату вплыла пышнотелая шатенка в длинном шёлковом платье свекольного цвета. За ней ввалилась худосочная брюнетка с землистым цветом лица, ещё больше оттеняемым тёмно-зелёным бархатным нарядом.

— Лефтина, — назвалась толстуха, одарив хозяйку комнаты скупой улыбкой.

— Гребека, — хмуро отрапортовала вторая гостья. — Ты Юлиания.Мы слышали.

— Признаться, я не ожидала… — пролепетала Юлянка. — Право, неловко…

— Не тушуйся! — более приветливо успокоила её Лефтиния. — Мы все в одном кузовке. Самую удачливую выберет принц, остальных кто-то из придворных холостяков, каждой найдётся место во дворце. Имеет смысл заранее подружиться.

— Всем двадцати? — удивилась Юлянка.

— Зачем же, — дёрнула костлявым плечом Гребека и двинулась к столу. — Принцессы не опустятся до дружбы с нами, ну да ладно!

— Посмотрим, чья возьмёт! — согласилась толстуха, тоже занимая стул. — Ты, смотрю, без горничной приехала? — вопрос был больше похож на утверждение. Обе девушки с показным сочувствием посмотрели на новую знакомую.

— Мышке надо было приказать, чтобы в порядок тебя привела, — строго заметила Гребека.

— Какой мышке? — удивилась Юлянка.

— Мы так между собой Луису называем, —сдерживая смешок, хрюкнула Лефтина.

Ответить Юлянка не успела. В дверь поскреблись.

— Легка на помине! — заметила Гребека, решив, что пришла Мышка, но вместо служанки пожаловала ещё одна соседка.

Лефтина обреченно вздохнула:

— Белетта. Без тебя не обойтись.

— Здравствуй! — Миниатюрная рыжуха с карими внимательными глазами и вздёрнутым носиком протянула Юлянке руку и приблизившись шепнула: — с этими грымзами особо не откровенничай. — Вслух, усаживаясь за стол, добавила: — Что же это вы, девочки, остальных не дождались и уже чаёвничаете?

Снова открылась дверь, впуская миленькую блондинку, представившуюся Софой и хрупкую, грациозную Христу, удивившую сиреневым цветом волос, заплетённых в переброшенную через плечо косу.

Софа взялась хозяйничать. Лефтина вертела в руках полупустую чашку и забрасывала Юлянку вопросами. Отвечать не хотелось, да и не получалась. Белетта умело переводила разговор на другие темы. Благодаря хлопотам Софы, байкам Белетты и остроумным замечаниям Христы чаепитие получилось весёлым и довольно добродушным. Расставались девушки в прекрасном настроении. Во всяком случае, так показалось Юлянке. Разве что Гребека выглядела недовольной. Может быть, стоило ей сказать, что двадцатая претендентка ей не соперница? Может и стоило, но не вышло. Белетта и Христа чуть не под руки сопроводили хмурую подругу за дверь. За ними потянулась, едва успев попрощаться, Лефтина. Софа немного задержалась у стола, переставляя чашки, а когда дверь затворилась, прошептала: