— Успокойся, мать-медведица, — улыбаюсь я. — Мне больно, но я не хрустальная. Я готова поговорить об этом.

У нас с братом есть еще одно правило. Мы не врем и доверяем друг другу. Если один из нас говорит, что с ним все в порядке – значит, это действительно так, а если кто-то говорит, что ему плохо, то ему плохо. Все прозрачнее родниковой воды.

Алистер кивает, доедает мясо с вилки, вытирает рот салфеткой... Он словно тянет время, но я его понимаю. Мне бы тоже не хотелось говорить о девушке, которая разбила моему брату сердце. По крайней мере говорить спокойным тоном, а не ругать ее последними словами и швырять в голову этой дуры все, что попадется под руку.

— По нам это не ударило ни в какой степени.

«Ударило»

Брат использовал слово: «ударило», а это значит, что объявление уже сделано. Все высшее общество империи теперь в курсе, кто именно является истинной парой кронпринца.

— Они... — я задерживаю дыхание и быстро спрашиваю на выдохе: — Уже объявили о помолвке?

Алистер колеблется, поджимает губы. Я уже знаю ответ, но хочу услышать вслух. Выжидающе смотрю на него.

— Да, объявление было сделано вчера.

С силой втягиваю в себя воздух и стискиваю вилку изо всех сил, а потом усилием воли заставляю себя расслабиться и разжать пальцы.

— Хорошо.

Тянусь к дольке яблока и тут же отправляю ее рот, быстро пережевывая, хотя почти не чувствую вкуса. Но в конце концов, просто не могу оторвать свои мысли от этой темы.

— Брат, скажи мне... Ты ведь тоже дракон... — начинаю я тихо, но мне даже не нужно заканчивать вопрос.

— Я не знаю, Эри. Действительно не знаю, это... Отец говорил, что чувства к истинной нельзя спутать ни с чем, это ощущение полного единения как со своим драконом, так и с ней. Я не знаю, как что-то такое можно было перепутать.

— Он сказал: «Мы выдавали желаемое за действительное», — говорю еще тише.

Алистер откидывается на кресле и запускает руки в свои черные волосы, приводя их в беспорядок. Он смотрит на меня, будто не решаясь сказать, но все же спрашивает:

— Я могу быть честным?

Облизываю губы, потому что во рту вдруг становится очень сухо. Хватаюсь за бокал с водой и выпиваю все залпом. Немного подрагивающей рукой ставлю бокал на место, и, наконец, киваю.

— Я бы не подпустил его к тебе, если бы не видел, что он действительно о тебе заботится и любит тебя. Без понятия, что там творится с драконом и в башке этого парня, но... Он был искренним. Никто и никогда не сомневался в вашей паре, пусть это и было самым невероятным совпадением из возможных.

От его слов было лишь тяжелее.

— Как видишь, оно действительно невозможно, но... Разве... Может быть такое, что мысли и желания человека и дракона расходятся?

Алистер вздыхает.

— Ты ведь знаешь, что императорской род отличается. Их драконы на несколько порядков сильнее всех других - настолько, что человек и дракон разделяются на два сознания и сосуществуют в одном теле. Не мне это тебе рассказывать, ты ведь сама провела столько времени с Бальтозаром [1]. И если исходить из предположения о двух разных сознаниях, то они могут испытывать совершенно разные желания. Вопрос лишь в том, кто кому уступит. Человек дракону или дракон человеку.

Я кривлю рот в усмешке.

— Бальтозар мог бы уступить Кайрану, но не в вопросе с истинной. А Кайран мог бы победить Бальтозара, но не тогда, когда дело касается будущих наследников...

Перевожу взгляд на пустой стакан из-под воды и жалею, что там не алкоголь. С ним было проще. Но брат за такое точно надает мне по шее. По женской линии в нашей семье передается склонность к алкоголизму, поэтому для меня любая выпивка - табу, хотя запретный плод так и манит.