Мужчина испускает тяжелый вздох. Я слышу, звук его шагов по кабинету, открывающуюся пробку бутылки, звон стаканов и звук льющейся жидкости. Рядом со мной начинает пахнуть алкоголем с древесными нотками.

— Выпей, — говорит Кайран.

Я действительно не думаю, что это хорошая идея, но где-то я слышала, что это помогает облегчить душевные муки. Что ж... Попробуем.

Первый глоток обжигает горло и заставляет меня закашляться. Какая же гадость! Но за первым следует второй, и вот я уже залпом допиваю весь стакан. Если уж пробовать, то идти до конца.

— Умница, — говорит Кайран своим мягким голосом, а мне хочется запустить в него опустевший стакан с криком: «Заткнись!». Но я бесцельно верчу его в руках, ожидая, когда он начнет говорить. Но Кайран медлит, смотрит внимательно, а потом опускается передо мной на колено, берет мою ладонь с ранками от ногтей и залечивает, проводя по ней пальцем. Я сглатываю, вырываю руку и отворачиваюсь.

— Зачем ты меня сюда притащил? — говорю я тихо, и вместе с этим ощущаю как покалывающее тепло разливается по телу, начиная расслаблять зажатые мышцы. Становится чуть легче. Совсем чуть-чуть.

— Я нашел свою истинную.

Из моей груди вырывается истеричный смешок.

— Прости? — я вскидываю на него глаза, кривя рот в усмешке. — Ты единственный в мире дракон, у которых истинных аж целых две? Не жирно?

На лице Кайрана на мгновение появляется нечитаемое выражение. Он поднимается и отходит к столу. Помедлив, он опускает бокал на столешницу и обхватывает ее руками, словно ему нужна опора.

— Нет. Только одна. И это Арабель.

Что за бред, Дьявол тебя забери?! Мне хочется смеяться, но я знаю, что если сейчас дам волю смеху, то расплачусь. Все, что я слышала до этого, и все, что говорил Кайран – это такая бессмысленная чушь, что я просто не знала, должна ли я воспринимать ее всерьез? Быть может, это какой-то невероятно жестокий розыгрыш?

— И кто же тебе это сказал? — спрашиваю я ровно.

Он стискивает столешницу настолько сильно, что костяшки его пальцев белеют, и раздается хруст.

— Наша истинность была ложной, — отрывисто говорит он, разбивая в дребезги то, что осталось от моего сердца. — Все мы просто принимали желаемое за действительное. Но только Арабель является моей истинной, и только она может подарить мне здоровых наследников.

Я смотрю в опустевший стакан.

— Что это значит? Я не понимаю... Ложной? Как такое вообще может быть? Это какой-то розыгрыш? Что значит ложной? Жрец... Даже жрец подтвердил истинность нашего союза, — слова начинают выскакивать из моего рта все быстрее и быстрее. Я тараторила, говорила бессмысленные глупости, словно боясь, что если замолчу хоть на мгновение, это действительно окажется правдой.

— Ты не можешь стать моей первой женой и императрицей, — обрывает он поток бессвязных слов. — Но твой род очень влиятелен. И мне бы пригодилась твоя поддержка, поэтому...

Я была шокированной, выбитой из колеи, разочарованной, преданной, но глупой не была.

На мгновение глаза застилает красная пелена, и я вскакиваю с места, все же метая ему в голову злополучный стакан, который к сожалению летит мимо.

— Ты хочешь, чтобы я стала твоей наложницей?! — ору я, срывая горло. — Жалкий ублюдок! Я первая должна была узнать о том, что у тебя вдруг появилась новая истинная! Я! А в итоге, я вижу вас, обжимающихся в приемном зале! И ты предлагаешь мне наблюдать подобную картину остаток своих дней?! Настолько меня ненавидишь?! Ты не получишь ни меня, ни поддержку моего рода!

— Эривальд! — жестко останавливает меня он, поворачиваясь, и на мгновение его зрачки становятся вертикальными. — Что ты предлагаешь? Обречь тебя и себя на брак без детей? Ты же знаешь, что только в союзе с истинной у дракона может родиться наследник.