— Уже справки навел?

— Сразу же. Работа такая, — подмигнув, прячет меня за спиной, когда мимо нас проходит мужчина с огромным питбулем без намордника.

— Я сделала то же самое. Много интересного о тебе узнала, — мне нравится его провоцировать. Но шибанутый не ведется.

— Сразу говорю: все вранье, — ускоряя шаг, подходит к ларьку и покупает для нас чай.

— Спасибо, — принимаю стаканчик. — Ты же еще не знаешь, что там про тебя болтают.

— Боюсь представить, — нагло смотрит в глаза.

— Говорят, что ты бабник, — делаю глоток, и становится так тепло… или меня согревает близость мужчины?

— Был до встречи с тобой. А тебя увидел и присох.

Вот же балабол! Было бы мне лет восемнадцать я, наверное, с ума бы сошла от счастья. Но мне двадцать шесть, с меня давно сняли розовые очки и показали, что доверять можно только себе.

— А кто эта девушка, с которой ты из клуба вышел?

— Васаби, ты уже ревнуешь. Ну скажи же, что без ума от меня. Признайся. Осчастливь бедного мужика, а то я скоро худеть начну от тоски по тебе, — сначала горячее дыхание обжигает щеки, а после настырные губы накрывают мои.

Я таю, оказавшись в его объятиях. От близости мужчины становится тяжело дышать. Леша целует меня, а затем ловит растерянный взгляд. Мое уснувшее тело оживает в его крепких руках. Он сумасшедший, сумасбродный, и поцелуи такие же. И смотрит он так, словно сожрать хочет.

— Не дождешься. Пошли в машину, тебя трясет уже от холода, — пытаюсь освободиться, но куда там.

— Глупенькая моя, это не от холода, — сильная, немного шершавая ладонь проводит по щеке. Дергается кадык. Мы пожираем друг друга взглядами. — А от тебя. Сейчас будет мат, по-другому не скажешь. Я пиздец как хочу тебя. Сам не знаю, почему меня так клинит. И не ревнуй. Это женщина брата, — голос низкий, хриплый до мурашек. Во взгляде серьезность вместо привычного легкомыслия. И мне почему-то безумно хочется верить ему в данную секунду.

10. Глава 10

— Сам не знаю, почему меня так клинит, — голос низкий, хриплый до мурашек.

— Потому что я тебе отказала. Признайся, что на первом же свидании ты девчонок укладываешь в постель! Со мной так не вышло. Вот ты и бесишься. Переспим — и у тебя интерес ко мне пропадет.

— Давай проверим, — хитро улыбаясь, сильнее сжимает мою ладонь.

— Хитрый какой.

Тайком любуюсь Лешкой. Ловлю кайф от его близости. В нем столько энергии и жизни. А во мне же, наоборот, все по нулям. Я словно засыхаю. Он для меня как аккумулятор. Заряжает мои севшие батарейки.

— Не знаю, как ты, а я жутко голодный, — заявляет Ермаков.

Когда мы проходим вдоль панорамных окон ресторана, я замечаю внутри Тимура, сидящего за столиком вместе с женой и детьми.

Панический ужас холодом спускается по позвоночнику и неприятно стягивает грудную клетку. Я не чувствую ревности, никогда ее не чувствовала к этому мужчине. Лишь страх и чудовищное отвращение. Пульс долбит в висках, и ноги подкашиваются. Очень надеюсь, что Тимур не заметил нас.

— Стой, — торможу перед входом, хватая спутника за руку. — Я не хочу туда идти.

— Почему? Что случилось?

— Ресторан дорогой. А мы одеты не слишком шикарно. Я в кроссовках и джинсах, ты вообще с голым торсом. Нас не пустят.

— Со мной везде пустят. Пойдем, — взяв в свою большую ладонь мою, тянет вперед.

— Нет, Алеш. Нам вообще вместе нельзя появляться. Я криминальный журналист, про твою семью обличительные статьи пишу. А сама гуляю с тобой за ручку и появляюсь в общественных местах. Отвези меня, пожалуйста, домой, — тревога внутри разрастается. Если Тимур увидит нас, случится катастрофа.