Вроде бы неплохое начало. Ух как трухнул-то!

Пока муженёк принимает душ — спасибо хоть, что смывает с себя грязь этой мерзкой «Булочки», — я ищу и заказываю то таинственное средство… Да что уж там таинственное? У всех оно на слуху. Сколько говорили, что его дают солдатам для подавления потенции?.. Моему «солдатику» точно не помешает. Причём бодрая порция такая, чтобы раз… и желание отпало. В побочных действиях указана сонливость, но это пожизненная побочка Тоши. Он активен только за пределами дома. Вон как гормоны бушуют: прыгает на каждую встречную.

Стискиваю зубы, думая, правильно ли я поступаю. Я уже могла вышвырнуть его из квартиры и покончить со всем, но хочу посмотреть, как он корчится в муках, как сожалеет, что вообще родился на свет. И связался с «ведьмой».

Эта мысль перебивает настрой последних, и мне становится чуть легче на душе.

Хихикаю, когда желанный заказ оформлен. Я прикупила много интересного. Уверена, моему мужу «понравится». Будет радоваться, как ошалелый, и с оглядкой озираться, чтобы не обидеть меня ненароком.

— Кисуль, а ты сегодня на ужин ничего не готовила? — спрашивает Антон, войдя в комнату.

Так устал, говорит, что аж лицо, довольное, лоснится и сверкает. Долго муженьку счастливым ходить не придется.

— Нет, Тошенька, времени не было. Говорю же: дар пробудился неожиданно, мне плохо было… Такое чувство в груди возникло, словно кто-то обманывает меня, и я ничего не могла с ним поделать. Когда направила обратную волну на обидчика, так сердечко успокоилось, а дар ведьмовской пробудился.

Антон недовольно кривит губы, затем взъерошивает отросшие каштановые волосы. Он не верит в колдовство. Как и я, считает всё это шарлатанством, да вот только скоро будет сам на каждом углу кричать, что обижать ведьм нельзя. И изменять своим жёнам тоже.

— Кто же тебя обманывать мог? Может, подруги что недоброе задумали? — на полном серьёзе начинает размышлять Антон.

Ага, в своём глазу, значит, и бревна не замечает? Ну ничего… Сам скоро бревном станет. Это я устрою.

— Вот уж не знаю, Тошенька. Думаю, что они пожалеют об этом. Обратная волна сильная была, а сейчас я устала. Хочу поспать. Ты разогрей вчерашние макарошки…

Антон выпучивает карие глаза, как рыба, и в шоке замирает. Конечно, чтобы я его попросила самому позаботиться о еде? Обычно вместе ужинали, а стол накрывала нам именно я. Муж вскоре очухивается, и вновь на его губах появляется та же приторно-скользкая улыбка.

Задумал что-то, гадёныш?

— Ты прям так спать собралась, что ли? Даже не пойдёшь в душ? Я думал, что мы с тобой развлечёмся немного, поиграем во что-нибудь взрослое… Я же соскучился, пока на работе был, наголодался.

Во мне сразу же растет возмущение. Видела я, как ты голодал. Собственными глазами видела.

— Тошик, любимка, ну я же сказала: инициация, — пропела я жалобно. — Нельзя мне пока. И… Ты сегодня в гостиной на диванчике поспи. Я уже отнесла твои одеяло с подушкой туда. Вдруг демон ночью явится, ещё и твою душу попытается забрать, а я же ведьма неумелая пока.

Антон раздражённо цокает языком. Он злится, но старается изо всех сил держать себя в руках. Чувствую, как у него внутри кипит всё, считает меня свихнувшейся? Пусть так… Скоро убедится, что заблуждается.

— Ты когда в ведьму наиграешься, приходи… если я ещё не засну. Завтра работы много. Ужинать не буду, устал, — сухо выдаёт Антон, будто разобиделся.

Устал…

Бедняга.

Много же Булка сил с него вытянула за пять минуток-то… Или череды из пятиминуток?

Даже вон не сжёг достаточно калорий, чтобы проголодаться.