Обнимаю себя за плечи и поджимаю губы.

— Я не неудачница, — шепчу на его слова. — И платье это хорошее…

— Угу. Хорошее для чего? Отбить всё желание у мужчины? Ну да, для этих целей оно великолепно, — говорит он на полном серьёзе.

Я взмахиваю руками и рявкаю:

— И что? Что ты тогда предлагаешь? Пойти мне завтра в универ в одном нижнем белье?

Глаза у Майкла сверкают смехом. Он ослепительно улыбается, бросает моё льняное платье себе за спину, будто это использованная тряпка и говорит:

— Поверь, вся мужская половина универа оценит твой выход в нижнем белье. Кстати, детка, давай его тоже оценим, а то может…

— Не может! — заявляю категорично и чуть спокойнее прошу: — И не называй меня, деткой, пожалуйста. Мне не нравится.

Собираю разбросанные Майклом мои вещи и аккуратно раскладываю их по полкам, развешиваю на «плечиках».

— Как скажешь, огонёк, — ослепительно улыбается Неро и садится в кресло.

Недоумённо смотрю на него и спрашиваю:

— Огонёк? Почему огонёк?

Он заводит руки за голову (похоже, это у него любимая поза) и объясняет:

— Ты ведь Огнева. От слова «огонь». До настоящего огня тебе ещё расти и расти, но огонёк в тебе явно есть. Потому «огонёк». Тоже не нравится?

Робко улыбаюсь и нехотя признаюсь парню:

— Нравится. Это лучше «детки».

Он кивает, потом вздыхает и говорит:

— Надень-ка вот эту джинсовую юбку.

Её я ещё не успела убрать. Смотрю, на этой юбке ещё висит бирка. Я её ни разу не надевала. Она слишком короткая по моему мнению. Но решаю промолчать на этот счёт. Не очень-то приятно слышать из уст парня, что я выгляжу как монашка неудачница.

Он встаёт с кресла и снова превращает мой порядок в шкафу в настоящий хаос.

Достаёт майку на бретелях телесного цвета и белую хлопковую рубашку оверсайз.

— Так, надевай это всё.

Беру майку и говорю ему:

— Это вообще-то бельё и…

— Надевай, — обрывает он меня и выходит из моей спальни.

Я длинно вздыхаю и делаю, как он говорит, переодеваюсь.

Юбка едва прикрывает мой зад. Рубашку застёгиваю на все пуговицы до самого горла. Но она слишком длинная и полупрозрачная, топ видно. Что попало получилось.

Выхожу из спальни с мрачным видом и произношу:

— Это треш, Майкл.

Он осматривает меня и качается головой. Усмехается со словами:

— Все пуговицы застегнула. Ты бы ещё мешок на голову нацепила. И почему ты прячешься от всего мира? Не доверяешь ему?

— А ты? Почему не хочешь учиться? Прячешься от мира? Или бунтуешь? — произношу ехидно.

Тут же из его глаз исчезает улыбка и искры смеха. Глаза Неро становятся «тёмными», мрачными, взгляд его теперь тяжёлый, злой и мне становится не по себе.

Я таращусь прямо в его чёрные глаза, которые блестят чем‑то страшным, чем-то недобрым. Его руки слишком резко хватают мою рубашку и он чуть ли не рывками расстёгивает все пуговицы, концы рубашки завязывает узлом. Берёт за воротник и сдвигает его вправо. Одно плечо оголяется.

— Вот так теперь хорошо, — говорит он холодным тоном. — Посмотри на себя в зеркало, оцени.

Мне сейчас не хочется смотреться в зеркало, мне хочется убежать. Я делаю движение в строну, но Майкл вдруг ставит две мощные руки по бокам от меня, не давая возможности пошевелиться.

Его тело накрывает моё. Моя кожа покрывается мурашками.

— Огонёк, не надо так с парнями. Не будь ехидной. Это… бесит. Будь ласковой и милой девушкой. Хорошо?

— Я… я не хотела тебя обидеть или оскорбить… — мямлю от накатившего вдруг страха. — Ты извини, если я не то сказала…

Он склоняется ко мне и медленно улыбается, только его улыбка больше похожа на оскал хищника.

Его глаза лениво скользят по моему лицу. Я тяжело сглатываю, и его взгляд буквально впивается в мою шею.