Из кармана Читер выгребает раздавленный смарт.

– Жаль старичка. Был он верным другом.

Но смарт еще жив, светится разбитым оскалом, хоть кристаллы и потекли, цвета переливаются радугой.

– В облаке заблокирую, – он отправляет команду блокировки устройства.

Кладет тряпошную куклу на середину настила, поверх – сдохший смарт, а на него надкусанный черный сухарь.

– Что мы с вами, куны, тяны, растаманы, поняли про этот домик на дереве? Как и в прошлые времена подобное сооружение было детским убежищем. А куда же, спросите вы, делись все детишки, которые играли с тряпочками и грызли сухари? Разумеется, самый легкий ответ – их захватила трава. Только пока мы с вами лично не увидим травушку-муравушку, не познаем ее чудодейственных свойств, не поверим, можете не сомневаться. Таблички-пугалки, предостерегалки – это Читера с толку не собьет. Кстати, заметили, что надпись !WWW! – это отсылка к древней сети? Мол, трава опутала мир как виртуальная паутина. Теперь-то мы зовем сеть сотами, а не паутиной, но ценю попытки умников связать символы в мозгу среднего чела, придать им исторической значимости, что еще раз доказывает, это информационный конструкт, фейк, никакой травы не существует. Что мы видим? «Колючку», оцепление, заборы, все те же !WWW! – таблички. А трава? Травы мы, дорогие мои, не видим.

– А вот мне подсказывают, – мизинцем он пошевелил капельку наушника в ухе, – что трава может уходить, а потом возвращаться. Ну, не знаю. Ходячие деревья, бродячая трава. Зомби-леса. По мне так сказки. Но автор коммента задонатил сотую крипты, так что я порассуждаю об этом еще две минуты.

Читер рассуждает и пыхтит, пока спускается вниз, держась за найденную в ветвях веревку, опираясь ногами на ствол дерева. Веревка оказалась гнилой гнилью, и он полетел вниз, однако, приземлился не на задницу, что было бы логично, а на бок и больно ушиб локоть.

Зрители вдоволь наржались, глядя как Читер орет и материться, прыгая по лужайке. Как он матерится еще сильнее, наступив в свою же блевоту. Донаты потекли рекой. В наушнике дзынькало беспрерывно.

***

Читер идет на берег моря, надеясь заснять светящуюся рыбу. Рыба-светлячок давно стала легендой. Он даже палку по дороге выбрал длинную, прочную, чтобы ворошить водоросли и баламутить воду.

Но сколько он не шуршит, не шлепает, рыбы не приплывают. Затаились, а может, вымерли. А, может, никогда не существовали, а все светящиеся поделки из рыбьих костей: брелоки, гребни, веера, – безделушки, выкрашенные люминесцентной краской. В глазу экшн-камеры плещутся мутные волны, забегая за спину друг друга, на берегу, как бороды, закопанных в песок старцев, стелются водоросли.

– Тянем-потянем, вытянем старикашку! – усердствует Читер. Но лишь остается с бурыми протухшими хвостами в руках. Их он с размаху забрасывает обратно в море, но они неуклонно приближаются к берегу, качаясь на волнах, как в насмешку.

Тропа ведет Читера прочь от берега, в деревню, к жилым постройкам. Сбивая дыхание, от быстрого шага, от без остановки вещает:

– Здесь была рыбацкая деревня, судя по жилищам, в японской традиции. Кому пришло в голову, после запрета на путешествия, создать вот такие резервации с условной культурой? Пес его знает. Точно не мне. Зачем все эти раскрашенные подделки? – он тычет пальцем в бумажную перегородку в стене. – Как только они жили в этом убожестве? Конечно, зимы уже не те, что раньше. Сугробами не заметает. И все равно, как представлю себе тяночек с замерзшими синими коленками, так хочется их пожелать, тьфу, пожалеть, взять под теплое крыло.