Притворялся.

– Она очень долго оставалась на вторых ролях. И чувства твои берегла, чтобы ты не страдала! - Его указательный палец взлетает в воздух. - А ты - просто эгоистка!

– Так что, может мне твоей Олечке ещё и спасибо сказать? - Чуть не задыхаюсь от того, что слышу.

В грудине предательски печёт, как будто внутри разлилась обжигающая лава. В горле - комок из слёз.

Хочу вздохнуть, но выходит плохо. Вязкая масса не даёт пройти потоку воздуха, и, кажется, ещё чуть-чуть, и я начну задыхаться от безысходности.

На лице Алмазова - ни кровинки. Кажется, ему совсем не жаль меня, а ещё он злится от того, что я готова разорвать наши отношения.

– Оля готова быть на вторых ролях, а ты просто зажралась! Хочешь прибрать к своим рукам такого мужчину, как я! - Гена выплёвывает, сверкая глазищами.

Прогибает меня взглядом, оборачиваясь на шорох, доносящийся из спальни. И кроткий взгляд его пассии на себе ловлю.

Она высовывается из спальни, уже будучи полностью одетой. Кажется взвинченной и заплаканной.

Неужели боится, что такое счастье, как Гена, ей не достанется?

– Так пусть забирает! Полностью! - Припечатываю, топая ножкой.

Стремлюсь уйти, чтобы больше не участвовать в этом цирке уродов.

– Заткнись и слушай! - Сильные пальцы пытаются перехватить моё запястье. – На нашу свадьбу должны съехаться сотни журналистов! Весь бомонд! Куча известных личностей!

– Ты к ним не имеешь никакого отношения...

– Даже твоя бабуля прилетит из своего захолустья. Насколько я знаю, билет ты ей уже оплатила. Хочешь её расстроить?

Бьёт под дых. Наступает на самое больное место, вглядываясь в мой обезумевший взгляд.

И улыбается от радости, видя, как меня гложут сомнения.

Знает ведь, как долго бабушка ждала, что я выйду замуж. Растила меня с малолетства, вкладывая всю душу. Надеялась, что я смогу создать нормальную семью.

И правнуков ей подарю.

Единственная внучка, продолжатель рода, надежда семьи…

Нет, она не переживёт такого.

– Бабушка не расстроится. – Выдерживаю его прямой взгляд, вздёргивая подбородок вверх. – И свадьба состоится.

– Умница, детка. – В голосе Алмазова слышится облегчение. И глазки сальные становятся. – Я знал, что ты передумаешь.

– Я не передумала, Гена. – Отшатываюсь в сторону, вскидывая руку с сапогом вверх. Не хочу, чтобы он дотрагивался до меня.

Противно, и всё тут.

– У меня свадьба состоится. Не забыл, что все мероприятия записаны на моё имя и оплачены с моей карты? - Улыбаюсь, стараясь говорить как можно твёрже. - Ты не имеешь к ним никакого отношения.

– Деньгами своими попрекаешь? - Он ревёт, а я внутренне сжимаюсь. Боюсь, что он ещё может сделать.

И ладошки вперёд выставляю в защитном жесте.

– Я выйду замуж, но не за тебя.

– А за кого? – Вскрикивает, и подбородок трястись начинает. – Ты с ума сошла, Ева?

– Наоборот, я как никогда серьёзна. – Дёргаюсь, отлепляя мужские пальцы от своей кожи. – И выйду замуж за самого лучшего мужчину, не чета тебе, Алмазов!

– Идиотка, ты что несёшь? - Гена снова меняется в лице.

Как хамелеон, он срывает с себя маски. Мне же на секунду становится страшно.

И сапог, так и не надетый на ногу, поднимаю вверх. Он не похож на грозное оружие, но уж лучше так, чем с голыми руками.

– Не подходи!

– А то что, ударишь? - Хохочет, осклабившись. Видно, чувствует мою слабость, а ещё не верит, что я сделаю это. - Фу, какие манеры, Ева Александровна!

– Нормальные манеры! А если ты не отступишь, я заявлю на тебя! - Тычу в него пальцем, заставляя задуматься. И носом воздух втягиваю. - Вот журналисты обрадуются!

Вижу, как на лице Алмазова появляется брезгливость. Он оттопыривает губу, а потом делает взмах рукой. И фыркает небрежно.