Я вот совсем нет, хотя всяко подольше него спала. Наверно он тоже не очень.

А может это он и пришел?

Выскакиваю из кровати. Хватаю джинсы, висящие на дверце шкафа, собираюсь было надеть, но они совсем мокрые еще.

Вот черт.

Закидываю джинсы обратно на дверцу, чтобы сохли, и озираюсь по сторонам в поисках прикрытия посерьезней, чем командирская рубашка.

Так уж он на меня вчера смотрел…

Будто я все мыслимые законы нарушила одним своим видом. Думала убьет. Так уж он мной недоволен вечно.

Странно. Но несмотря на его беспричинную строгость ко мне, я почему-то очень хочу, чтобы за дверью оказался именно полковник.

Должно быть все дело в ощущении безопасности, которое я чувствую рядом с ним.

Однако будто в ответ на мои мысли из-за двери доносится голос хозяйки:

— Эй, девчуля, просыпаемся уже! Выезжать пора! — приказывает она.

Ах, вот оно что.

Сдираю с кровати одеяло, и, завернувшись в него, наконец открываю дверь:

— Простите, что долго открывала, — запыхавшись отвечаю я, глядя на недовольную женщину.

— Извинения тут ни к чему, — отмахивается она. — Буди своего служивого и освобождайте комнаты. А то я его так и не дозвалась.

— Хорошо, — киваю я устало. — А в какой он комнате?

— В шестой. И поторопись, — велит она. — У меня скоро заезд, а еще надо успеть убраться после вас.

— Кстати насчет этого, — мельком оглядываюсь на свои вещи, развешанные по комнате: — Спасибо, что мою стирку повесили. Я уснула и совсем забыла…

— Кого? — перебивает она.

— Ну, стирку, — киваю в комнату. — Одежду мою. Из стиралки. Разве не вы… — торможу, осознавая, что женщина понятия не имеет, о чем речь. — Ой, извините.

— Так вот зачем он ключик у меня второй просил от твоей комнаты, — усмехается тетка. — А я-то, старая, надумала себе всякого…

Таращу на нее глаза:

— Кто… просил?..

— Ну так мужик же твой, — всплескивает руками. — Я еще удивилась. Сначала комнаты им раздельные подавай. А потом ключ второй. Он конечно сказал, что сумку свою у тебя забыл. И мол ты спишь уже, чтобы не будить. Но я, если честно решила, что это у вас игры такие. Любовные, — подмигивает мне. — Ну я и дала. Тоже ведь когда-то молодой была.

Полковник?..

Приходил, пока я спала?

Невольно роняю взгляд под одеяло, в которое кутаюсь.

На мне все так же одна только его рубашка. Под ней ничего.

Но главное… в комнате, несмотря на сырость, совсем не холодно. Видимо из-за солнца. А значит я даже не укрывалась…

Лицо горит так, что аж жарко становится. Стоит только представить, что он мог увидеть, когда входил.

Вся надежда только на то, что он не стал включать свет, раз уж вроде не хотел меня будить. Тогда может еще и ничего не видно было.

— Поторопись, — подгоняет меня тетка, и удаляется обратно в сторону импровизированной стойки ресепшен.

А меня вдруг передергивает от мысли, насколько халатно эта дамочка исполняет свои обязанности.

Она дала ключ от моей комнаты постороннему мужику!

А если бы это был например тот урод, с которым я столкнулась после душа утром, а не Хасанов?

Не то, чтобы меня сильно успокаивает, что в моей комнате был полковник, пока я спала, а не кто-то другой.

Но да! Меня это действительно успокаивает.

Смущает — до жути. Но меня не отпускает стойкое ощущение, что командир не обидит меня. Наивно должно быть делать такие выводы толком не зная человека. Но он уже так много сделал для меня.

А еще хорошо то, что кажется Хасанов, в отличие от всех прочих мужчин, совсем не видит во мне женщину. Вечно только злится на меня, отчитывает как неразумного ребенка и хмурится.

Но это и хорошо! Лучшего сопровождающего мне не найти.