Я не люблю такие неоднозначные финалы. Что значит – довела? Заставляла его бегать к любовнице по холодку? Пытала обедами и терпением?

В общем, странное кино.

Но рядом с мужем, на диване, после дня, наполненного нежностью и редким семейным времяпровождением, мне было уютно и тепло.

Мне было хорошо!

– А как ты смотришь на измену? – лениво спросил меня муж, пультом выключая экран телевизора.

Подумала минутку и, перевернувшись набок, сказала, глядя в его глаза:

– Однозначно как на недопустимое в семье. Не представляю, как это можно сосать своим ртом чужую девку неизвестной нравственности и после лезть целовать своего ребёнка, жену? Я никогда не буду ревновать и контролировать тебя. Я верю, что вместо моего внешнего, у тебя есть свой внутренний контролёр, который никогда не сбоит. Ведь ты понимаешь, что ты сделал свой выбор. В сознательном возрасте. Значит, я особенная для тебя. И если ты изменишь, то потеряешь уважение к себе. Твоё слово станет пустым звуком, и ты упустишь меня навсегда.

– Даже если это случайная измена? Если это ничего не значащая связь? – заинтересованно спросил Влад.

– Что значит – случайная? – посмотрела я внимательно в глаза мужа. – Не бывает в сорок лет случайных связей. Человек в таком возрасте обычно отдаёт отчёт в своих действиях. Если полюбил другую, и жена тебе опостылела, так разведись! И любись с новой женой на здоровье.

Случайно можно поскользнуться, можно случайно задуматься и проехать остановку… Но оказаться в одной койке с другой или другим случайно никак не возможно. Если только ты в сознании. Но, как я понимаю, речь не об этом. Не о курьёзах. Каждой такой случайности предшествует несколько раз неправильно сделанный сознательный выбор.

Охладел к жене и захотел другую? Поговори об этом с женой! Освежи отношения с ней! Если неинтересно с женой, то реши эту проблему. А если точно разлюбил…

Я помолчала немного и фыркнула возмущенно:

– В общем, я не понимаю такого!

– Иди ко мне, моя пионерка, комсомолка и просто красавица! – засмеялся Влад, подтягивая меня ближе к себе и обнимая, оплетая собой.

– Эк у тебя всё просто… – выдохнул он мне в волосы.

– А зачем усложнять? – промурлыкала я в ответ, уплывая, проваливаясь в негу.

Утро следующего дня слепило весёлым, ярким солнцем за окном. В моём сердце всё ещё позвякивали новогодние и рождественские колокольчики, и выглянув во двор, я вначале зажмурилась от резкого белого цвета вокруг, а потом задохнулась от красоты.

Вчерашний снег преобразил город. А сегодняшнее утро превратило его в настоящую сказку! Инеем покрыта каждая веточка, всякая былинка, пушистым снегом укутана земля и крыши домов. И всё это искрится, играет на солнце миллиардами огней, радуя взгляд и пробуждая в сердце неведомую надежду.

– Ребят! Завтракаем плотно и поехали на горку кататься! День просто создан для этого! – провозгласила, теребя сонного мужа.

Сын, предсказуемо, воодушевился, а Влад был квёлый. Ковырял утреннюю кашу без энтузиазма и с помятым лицом. Затем поднял на меня взгляд и хотел что-то сказать, но я перебила:

– Если не хочешь, то оставайся. Мы с Юрочкой и вдвоём неплохо проведём время.

Допила свой утренний кофе и, убирая за всеми посуду со стола, заметила:

– Но ты и так мало и редко проводишь время с сыном. А мальчику это важно. Впрочем, как знаешь.

Я закопалась в шкаф, выискивая в недрах свой горнолыжный костюмчик. Он пролежал без дела три года и, наконец-то, дождался своего выхода.

Удивилась, что в коробе для хранения он одинок. А где костюм Влада? Странно. Я отлично помню, что убирала их вместе…