Я залпом осушил чашку кофе, стоящую на столе. Поморщился. Кофе успел заледенеть, пока я пытался справиться со своими эмоциями.

Чтобы отвлечься, я взял в руки карту собственного княжества. На старом выцветшем пергаменте были рассыпаны крестики-пометки, обозначающие места, где возникали Лабиринты.

Только все они были пустышками. Ни в одном из них мои люди не нашли Глаза Дьявола.

Я положил карту на стол и аккуратно расправил её. По всем признакам скоро – дней через пять – должен был возникнуть ещё один Лабиринт. Близилось лунное затмение, а в такое время шанс на его появление был особенно высок. Опять же, совет мудрецов из Академии Амишоар уже прислал мне отчёт о магических импульсах, зафиксированных в почве по всей территории княжества. Значит, уже скоро.

Но где именно, предугадать было невозможно.

Но Кристабель могла. И в такой момент она сбежала!

Я глухо зарычал и стукнул кулаком по столу. Но быстро опомнился и осадил сам себя.

Не пристало наследному князю терять самообладание из-за капризов какой-то девчонки. Я уже велел своим лучшим следопытам заняться её поисками, и уже к заходу солнца Кристабель вместе с Эринетт обязаны вернуться в особняк.

Кристабель заслужила наказание. Я лично займусь ей, и она будет кричать так…

Яркие образы того, как именно я заставлю Кристабель кричать, вызвали такой пылающий жар в низу живота, что я с досадой выпрямился и рывком отошёл от стола.

Мне нужна разрядка. Причём немедленно. И у меня есть подходящая кандидатура.

Я щёлкнул пальцами. Дверь кабинета тут же отворилась, и внутрь заглянул дворецкий Ратрик Фимон.

– Вы что-то хотели, диль Драгу? – робко проблеял он.

– Отправь срочное письмо с моим приказом диляре Урсуле Йонель, – велел я ему, – она должна немедленно явиться сюда, ко мне.

***

– Какой-то ты не такой сегодня, – томно протянула Урсула, вытягиваясь на скомканных простынях. Я стоял у окна, наблюдая за восходом солнца, а она нежилась на расшвырянных по всей кровати подушках.

И я, и она были абсолютно голые.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – сухо бросил я, не оборачиваясь.

Хотя на самом деле прекрасно понимал.

Сколько я ни пытался выбросить Кристабель из головы, её образ настойчиво преследовал меня. Когда я срывал с Урсулы платье, меня обуревало странное желание: чтобы личина Урсулы слетела следом, а под ней обнаружилось лицо Крис.

Когда Урсула извивалась подо мной, я только скрежетал зубами от раздражения. Всё было не так. Её голос раздражал, а бесстыдство, с которым она отдавалась мне, вызывало лёгкое отвращение. Это отвлекало, сбивало с толку, и я двигался, скорее, по давно привычной схеме, чем повинуясь порыву страсти.

Приходилось закрывать глаза, и тогда Крис возникала передо мной особенно отчётливо. Робость, которая была написана на её лице в нашу первую ночь… и тот дерзкий побег, при одной мысли о котором кровь опять вскипала.

– Кстати, как там та простушка? – голос Урсулы резко выдернул меня из задумчивости. На секунду он показался мне таким же мелодичным, как скрип ржавого замка, и смысл сказанного не сразу долетел до разума.

Обернулся к ней и поднял бровь:

– Простушка? Ты о ком?

– Ну, та мышка, на которой ты женился, – пожала холёными плечами Урсула. Её пышная грудь колыхнулась, но вместо желания я вдруг ощутил тягу швырнуть ей накидку и велеть прикрыться, – наверное, она сейчас спит одна-одинёшенька в пустой комнатке, пока ты тут со мной… бедняжка, совсем не знает, как доставить тебе удовольствие. В отличие от меня.

Говоря так, Урсула сладострастно улыбалась, призывно глядя на меня. Поймав мой взгляд, она пошире раздвинула ноги и провела языком по губам.